Если очень захотеть, можно в космос полететь. Как бескрайние просторы вселенной стали глобальным рынком
- Здравствуйте. Мы начинаем программу «Культурный код». Сегодня тема у нас довольно актуальная. Мы сегодня будем говорить, как бескрайние просторы Вселенной стали глобальным рынком. Стали ли они действительно рынком? Интересная тема. Мы видим в новостях успехи американцев, которые всё это делают. Мы делали передачу про культурный код, и я говорил, что меня назвали в честь Юрия Гагарина. Целое поколение на этом воспитано, и майки с Гагариным, и открытки. Все это, мне кажется, очень важно. Вот сейчас Олимпийские игры в Токио. Помните, раньше была фраза «Быстрее, выше, сильнее»? Теперь девиз звучит немножко по-другому – «Быстрее, выше, сильнее - вместе». Эта фраза «Быстрее, выше, сильнее» относилась к чему? К космосу, к СССР. Мы были быстрее, выше, сильнее. Мы понимаем, что это большая политика, но и большие достижения, и героический подвиг людей. Сегодня мы знаем, что полным ходом идет подготовка к съемкам в космосе русского фильма. Для меня это загадка. Понятно, что эти съемки в космосе оплатим мы с вами, налогоплательщики. Туда полетят актеры, режиссеры. Я не очень понимаю это, но мы поговорим на эту тему.
Для этого мы пригласили к нам в студию Андрея Борисенко – летчика-космонавта, Героя России. Андрей, это выражение «Быстрее, выше, сильнее» в космосе – это про нас? В 2021 году это мы – «Быстрее, выше, сильнее», или это они?
А. Борисенко:
- Я думаю, что «Быстрее, выше, сильнее» нельзя сейчас относить к какому-либо отдельному агентству, какой-либо отдельной стране. Все-таки я думаю, что в нашей космической жизни тоже нужно делать приставку «вместе», такую же, как сделал сейчас приставку Международный олимпийский комитет. Потому что все серьезные космические программы, такого уровня, как международная космическая станция, полеты на Луну и уж тем более полеты на Марс, очень трудно и с экономической, и с технической точки зрения осуществлять одной стране. Поэтому, скорее всего, эти проекты все-таки будут совместные, международные.
Ю. Грымов:
- Я прочитал в интернете, что у нас сейчас есть некие проблемы по поводу того, что вместе, в частности, со скафандрами. Что на согласование технического задания, к сожалению, уходят годы. Илон Маск, думаю, узнав о такой цепочке, с ума бы сошел. У нас есть проблемы сейчас на МКС со скафандрами, они устарели. Почему у нас никто не думает о будущем и не вкладывается в это будущее, если есть такие бюрократические процедуры? Может быть, скафандры нам сделают американцы, если, как вы говорите, мы вместе?
А. Борисенко:
- Давайте немножко уточним. Все-таки скафандры, которые имеются на борту международной космической станции, «Орлан-МКС», это не устаревшие скафандры. Речь идет о том, что ресурс скафандров ограничен определенным количеством выходов, и тратить их нужно осторожно, аккуратно, понимая остаточный ресурс и планируя для этого будущие работы. Если мы говорим о том, ресурс может выйти раньше, чем мы получим новые скафандры, то здесь вопрос упирается не в технику и, на мой взгляд, даже в меньшей степени в экономику. Здесь вопрос упирается скорее в менеджмент, в те решения, которые должны были принимать люди, которые отвечают за это, но по каким-то причинам они эти решения либо не принимали, либо оттягивали.
Наверное, это скорее игра в человеческий фактор. Мне сейчас не хотелось бы переводить наш разговор на такие технико-экономические проблемы, которые существуют не только в космической отрасли, а существуют, к сожалению, у нас сейчас везде.
Ю. Грымов:
- Вы сказали «мы». Я почему перевел и вспомнил про скафандры? Очень важно признаться, что у нас есть какие-то проблемы, и наши друзья (ну, я воспринимаю мир как друзей, а не как врагов) могут нам помочь. Я понимаю, что скафандры не то что устарели, но у них есть срок годности, эксплуатации и т.д. Вот сегодня так совпало, что 20 июля 1969 года космонавты Нил Армстронг и Базз Олдрин стали первыми людьми, которые ступили на поверхность Луны. И был прямой эфир, это событие освещалось. У вас же есть медаль НАСА. Я уверен, что вы не тот человек, который верит в заговор, что все это было снято в Голливуде. Я про что говорю? Есть ли что-то, что нам очень важно перенять у американцев? Что нам надо взять себе на вооружение?
А. Борисенко:
- Я думаю, первое, что хотелось бы перенять у американцев, это размер космического бюджета, то есть те средства, которые выделяются на пилотируемую космонавтику. Очень многие беды, на мой взгляд, имеют корни именно в уровне финансирования и в непрерывности финансирования. У наших коллег, как правило, проблем с этим, насколько мне известно, гораздо меньше. Знаете, нельзя сделать хорошую вещь задешево, хорошие вещи всегда стоят дорого. Особенно это касается пилотируемой (да и не только пилотируемой) космонавтики. Поэтому за 3 копейки получить отличный космический аппарат в принципе невозможно. Но, к сожалению, не все это понимают.
Ю. Грымов:
- А кто не понимает?
А. Борисенко:
- Я бы сказал так. Насколько я понимаю, не все люди, которые ответственны за выделение финансов, это понимают.
Ю. Грымов:
- То есть это чиновники, которые руководят государственным бюджетом, в частности, тот же Роскосмос, который, наверное, должен лоббировать, обосновывать и, грубо говоря, пробивать эти средства.
А. Борисенко:
- Безусловно, Роскосмос должен лоббировать, пробивать, объяснять, зачем нужны те или иные средства. Но надо понимать, что не Роскосмос принимает окончательное решение по объему финансирования. Поэтому там тоже есть свои сложности, им тоже приходится доказывать необходимость тех или иных затрат. И, насколько я вижу хотя бы из обсуждений в открытой печати, в СМИ, далеко не все люди, которые окончательно принимают решение по финансированию, понимают и воспринимают эти аргументы.
Ю. Грымов:
- Мы вспомнили Роскосмос. Когда мы делали программу, было довольно странно, когда мы обсуждали, что господин Рогозин записывает компакт-диск с песнями, посвященными космосу, и эти песни были выложены на сайте Роскосмоса. Вам не кажется, что это не увеличивает внимание к финансированию Роскосмоса, а, может быть, упрощает, если руководитель поет песни и публично выкладывает на довольно строгом, официальном портале Роскосмоса?
А. Борисенко:
- Знаете, мне сложно судить эти вещи. Я думаю, что о каких-то вещах человек может принимать решение сам, оптимально это или не оптимально, стоит это делать или не стоит, тем более руководитель. Я могу говорить исключительно про себя в данном случае, стал бы я так делать или не стал. В принципе, наверное, это не тот шаг, который может сильно помочь или, наоборот, сильно повредить реализации космических программ.
Ю. Грымов:
- Мы коснулись темы денег. Понятно, что деньги – это определяющее. Мы делали программу где-то полгода назад про космос, и мы как раз говорили о том, что «космос загубили» (ну, много было таких слов). Скажите, эта цепочка преемственности разорвалась? Отсутствие финансирование, отсутствие профессионалов, подготовки кадров. Эта преемственность сохранилась или были большие паузы, необратимые?
А. Борисенко:
- Я бы не сказал, исходя из той информации, которая у меня есть, что эти паузы необратимы. Да, эти цепочки длительное время были практически разорваны, но, тем не менее, то, что я наблюдаю сейчас, что я наблюдаю, посещая мою альма-матер – Балтийский государственный технический университет в Санкт-Петербурге, который закончили, кстати, все космонавты из Санкт-Петербурга, кто не был военным, а гражданским космонавтов, я вижу, что эти цепочки восстанавливаются. То есть приходят молодые ребята, которые готовы, а главное, очень хотят работать в нашей отрасли. Конечно, требуется время, чтобы они закончили вузы, стали бы профессионалами и имели бы возможность прийти в отрасль, показать, на что они готовы, и реализовать свои мысли.
Ю. Грымов:
- Я считаю, что такое довольно оптимистичное сообщение, что есть люди, которые приходят в космос, это замечательно.
Говорим о космосе. Андрей, вы сказали, что самое сложное – это деньги. Денег хронически не хватает, чтобы развивать такую яркую отрасль, исторически связанную с нашей страной. Сегодня зашел на сайт «Роскосмоса». Два больших баннера – культурно-патриотический центр «Роскосмос-Спорт», второй баннер – кино, которое собирается снимать «Роскосмос» на борту. Получается, на кино деньги есть?
А. Борисенко:
- Наверное, на этот вопрос лично мне ответить очень сложно. Как любой космонавт, который побывал на МКС, очень хорошо понимаю условия, которые там существуют. Насколько они будут отвечать тем условиям, которые необходимы для профессиональной съемки внутри станции – вопрос открытый.
Ю. Грымов:
- Не будут! Я с трудом понимаю, зачем это делать. Это все равно связано с затратами, не говоря уже о рисках. Я говорю про людей. Подготовка таких «космонавтов» - прекрасной Юли Пересильд, великолепной актрисы, режиссера Клима Шипенко – это важно. Но на это тоже нужны деньги.
А. Борисенко:
- Я это понимаю. На это не только нужны деньги, на это в данном случае использовались полетные возможности, на которые планировались профессиональные космонавты, для приема обеспечения модуля «Наука». Но было принято решение. Мне сложно оценивать правильность или неправильность этого решения. Но у меня вызывает сожаление, что места, которые должны были занять профессиональные космонавты, в том числе молодые, для которых это был бы первый космический полет, первый опыт, они не полетят на этих местах. С учетом того, что количество полетных возможностей ограничено, мне не кажется, что это решение было оптимальным.
Ю. Грымов:
- Допустим, деньги они на это нашли. А есть ли целесообразность? Мы видим, что американцы развивают космический туризм – сфера обслуживания. И когда говорят: мы там будем снимать кино. Это говорит, что у нас все спокойно, в космос можно летать как на автобусе ездить. Но у нас нет космического туризма. Зачем кино?
А. Борисенко:
- Я к миру кино не имею никакого отношения.
Ю. Грымов:
- Вы зритель.
А. Борисенко:
- Я еще и снимался в фильме «Елки-5» или «Елки-6», как раз в рамках бортовых съемок. Там есть маленький сюжет, где я снимался в качестве актера. Роль со словами. Я не вижу ничего нового в том, что на борту будут проводиться съемки. Специальные съемки на борту космического корабля были проведены уже давно впервые в истории – это был 1980 или 1981 год. Фильм назывался «Возвращение с орбиты». Там целый эпизод снимался на борту станции «Салют-6», по специальному сценарию.
Ю. Грымов:
- Вы – летчик-космонавт, у вас заслуги, награды. С чем самым невероятным вы сталкивались в космическом пространстве?
А. Борисенко:
- Сам космический полет можно отнести к категории «самое невероятное». Потому что те ощущения, которые испытывает человек на борту, они невероятные. Это и чистая невесомость, настоящая невесомость, которую невозможно получить на Земле. Это и фантастический вид Земли из космоса. И самое космическое пространство, его вид из обзорного купола наших американских коллег. Каждый космонавт сталкивался с какими-то необычными, на первый взгляд, для него событиями. Но при ближайшем рассмотрении они все вписывались в нашу хорошо известную картину мира, физические законы, которые мы хорошо знаем. Просто они там немножко по-другому проявляются.
То, с чем столкнулся я. Явление, которое я в дальнейшем назвал «лунный зайчик». В лунную ночь мы пролетали над темной стороной Земли, я увидел внизу достаточно большое пятно на поверхности Земли, видимое глазом. Когда я прикинул размеры этого пятна, я понял, что диаметр его – порядка 500 километров. То ли это мне кажется, то ли это моя фантазия разыгралась, то ли это что-то интересное, необычное. Может быть, даже проявление внеземных цивилизаций.
Но при анализе ситуации оказалось, что это просто была хорошо освещенная Луна, было полнолуние, чистая атмосфера, настолько хорошо отражался солнечный свет от Луны, что на Земле формировалось светлое пятно от нашего естественного спутника, которое потом воспринималось как след от прожектора гигантских размеров.
Ю. Грымов:
- С какими странностями вы сталкивались в космической отрасли?
А. Борисенко:
- Меня неприятно удивляло с самого начала, когда я только пришел в отрасль, в далеком 1989 году, это та бюрократическая схема принятия совершенно очевидных с технической точки зрения решений. Когда нужно утвердить одно, потом другое. Каждый утверждающий несет за это свою долю ответственности. Не каждому хочется нести ее, потому что вдруг потом будет что-то не так. Со времен Сергея Павловича Королева все это обросло избыточным бюрократизмом в принятии решении. Это выливается и в то, что и скафандры мы не можем вовремя заказать, потому что требуется большое количество согласований. И необходимые для космонавтов изменения провести оперативно не можем. Кстати, такая же беда и у наших зарубежных коллег.
Ю. Грымов:
- Мы пригласили поговорить Андрея Ионина, кандидата технических наук. Это эксперт космонавтики, член-корреспондент Российской академии космонавтики.
Андрей, хочу зацепиться за новость, которую мы сейчас слышали. Очевидно, сегодня миллиардеры делят космос? Космос уже становится глобальным рынком. А что дальше? Что будет происходить? Они сейчас делят космический рынок туризма, сферы услуг. Наверное, должен появиться дешевый, некачественный перевозчик. Это что, действительно миллиардеры делят космос?
А. Ионин:
- Это связано с тем, что космос это все равно недешевое удовольствие, это большие инвестиции. Поэтому, чтобы довести проекты до ума, нужны большие собственные средства. Есть некая иллюзия, что государство помогает. Космосу оно действительно помогает в США, но точно не деньгами. Люди вкладывают свои деньги, деньги большие, и Маск вкладывал свои собственные средства, и Брэнсон на первом этапе вкладывал в компанию Virgin Galactic, ну и Безос вкладывал и продолжает вкладывать. Понятно, что денег у них много, особенно у Безоса, он самый богатый человек мира. И он обещал несколько лет назад вкладывать по миллиарду собственных денег в космос. Я думаю, он это обещание выполняет. Ну, у него не убудет.
Ю. Грымов:
- Андрей, а зачем? Неужели туризм?
А. Ионин:
- Все эти люди вкладывают из разных соображений. Маск, у него состояние изначально было не такое большое, он в космос и Tesla вкладывал, для того чтобы развивать огромный бизнес. И он одно время с Безосом соревновался, кто из них самый богатый человек. То есть это бизнес, он его развивает, очень стратегически мыслит. Это не только ракеты многоразовые, это в первую очередь космический интернет. И будущие его проекты связаны с новыми большими ракетами, полетом на Марс. То есть это целая большая стратегия, рассчитанная на десятилетия вперед, он ее реализует уже 20 лет, и, я думаю, лет на 20 вперед у него все расписано.
Для Брэнсона это… Многие представляют, что это за человек. Это такой абсолютно безбашенный человек, которому интересно, он такой гениальный маркетолог. Для него это был новый интересный бизнес. У него группа компаний Virgin, вот он сюда вложил, он этот проект развернул, довел его до капитализации 10 млрд. долларов. По моей информации, он уже давно там не мажоритарный акционер, он просто такой фронтмен, лицо этого проекта.
Безос из других соображений. Человек создал огромную корпорацию Amazon с капитализацией уже больше 2 триллионов долларов. Буквально за две недели до полета он покинул пост директора Amazon и теперь решил заниматься тем делом, которое интересно. Он так говорит, по крайней мере (можно ему верить, можно не верить, я верю), что он космос любил с детства, все время о нем мечтал, но вынужден был большую часть жизни потратить на то, чтобы создать компанию Amazon.
Ю. Грымов:
- Андрей, вы сказали, мне кажется, ключевое слово. Вы сказали «маркетолог».
А. Ионин:
- Это про Брэнсона я сказал.
Ю. Грымов:
- Когда он возглавлял звукозаписывающие компании, я понимал, что это такое, сегодня мировой рынок музыки терпит постоянные убытки, и совсем недавно более 150 великих музыкантов мира пишут о том, что идет крушение, они получают неправильные авторские и т.д. Когда вы сказали про Маска, про Tesla, то сказали слова «большой бизнес». Я считаю, что Илон Маск и вся эта Tesla, если вы посмотрите на доходы Tesla, на количество проданных машин, вы удивитесь, что это очень мало, что это вообще не очень бизнес. Но когда мы надуваем щеки и начинаем говорить, что мы крутые, у нас Tesla летает по орбите, что мы строим космические корабли, увеличивается количество людей, которые покупают акции. И в этом бизнес.
А. Ионин:
- Вы правы. Но это общая история, она касается вовсе не космоса. Конечно, при большом объеме венчурных денег, особенно сейчас, когда деньги стали, как говорят, с вертолета разбрасывать, что ознаменовалось бурным ростом всех акций, той же Tesla, того же Amazon. Но началось это не с Tesla, а началось с Фейсбука, Инстаграма, с такой компании, как Uber, которые годами, а то и десятилетиями несут убытки и при этом стоят десятки и сотни миллиардов долларов. Да, Tesla десять лет работала в убыток. Но это же вера, акционеры верят, что компания будет расти, есть хайп...
Ю. Грымов:
- Но они по дороге на этом хайпе все абсолютно зарабатывают. Потом появляются инвесторы, вы или я, мы можем купить эти акции, тем самым пополнить этот кошелек и верить в светлое будущее космоса. Я про что говорю? Опять соединить какие-то направления рынка и продаж этих услуг туризма. У Брэнсона билет стоит 200-250 тысяч долларов на человека. В последний полет один из людей заплатил 28 миллионов долларов. Чувствуете, какая разница? Это говорит о том, что нет рынка, это случайный улов. А при этом будут новости, шум и новые продажи акций.
А. Ионин:
- Абсолютно с вами согласен. На самом деле, когда эта цена 250 тысяч долларов была Брэнсоном назначена лет 15 назад, он исходил из такой старой модели, что цена билета должна определяться, чтобы покрывать издержки, чтобы выйти в прибыль, безубыточность. А сейчас работает совсем другая модель. Те инвесторы, которые вкладывают (в данном случае в Virgin Galactic), они рассчитывают не на то, чтобы получить дивиденды с прибыли, а на рост акций. Компания Брэнсона вышла год назад на IPO. Она еще месяц назад, то есть до того как совершила первый полет, по сути, показала, что у нее есть продукт, она стоила 10 миллиардов долларов. То есть все люди, которые в нее инвестировали, давно уже вернули свои деньги. Собственно, после первого полета произошел такой интересный момент. Стоимость акций Virgin Galactic начала снижаться, потому что люди стали фиксировать прибыль. То есть это абсолютно такое бизнесовое поведение, как на обычном финансовом рынке. Люди подняли цену акций за последние полгода на 50-60%, а потом, после того как событие состоялось, они зафиксировали свою прибыль. То есть космос стал не тем рынком в таком старом понимании – пришел и купил, а люди зарабатывают не на операционных доходах, а на росте стоимости акций. Это чисто американская история.
Ю. Грымов:
- Я согласен, абсолютно американская история. Вы помните эти финансовые пузыри, которые сдувались, и потом все искали свои деньги. А почему тогда в СМИ сразу появляются такие журналисты-крикуны, которые говорят: смотрите, что делают американцы, мы отстаем от них на 100 лет. Неужели люди, которые смотрят и рассуждают об этом, не видят этого мыльного пузыря, о котором мы с вами сейчас говорим? И всегда пытаются обидеть нас. Я думаю, что у Роскосмоса есть проблемы, но есть и достижения, но мы сразу говорим: а как на Западе? Между прочим, вот эту процедуру «а как на Западе», знаете, кто первым запустил (догнать и перегнать Запад)? Петр I. И сейчас люди кричат, не разобравшись, что это, может быть, космический мыльный пузырь, и как он будет работать на науку, и у скольких наших людей появится этот комплекс – мы не можем летать в космос, как на автобусе ездить в Жулебино.
Ю. Грымов:
- Андрей, вы видели прямую трансляцию полета?
А. Ионин:
- Нет, я не смотрю. Я в своей жизни насмотрелся на реальные пуски ракет. Поэтому не смотрю их онлайн.
Ю. Грымов:
- Меня поразило, что все космонавты, туристы смеялись, когда летели, кричали «вау!» как на аттракционе. У них растут акции. Вы делали прогноз относительно покупки американцами наших двигателей РД-180. Американцы не хотели покупать энегомашевские двигатели. Американцы покупают наши двигатели. Это так?
А. Ионин:
- Одна из компаний продолжает покупать. Были две компании - Lockheed Martin и Orbital Sciences. Lockheed скоро прекратит покупку, потому что они сделали новую ракету. Это связано с тем, что Lockheed использует свои ракеты для запуска полезных нагрузок в интересах Пентагона и НАСА. Это государственные деньги. Поэтому там очень трудно, чтобы деньги уходили в другую страну из американского бюджета. Это для них нож в сердце. Orbital Sciences продолжает двигатели покупать. Это хороший двигатель, его не надо разрабатывать, его кто-то производит, они его покупают. Только бизнес, ничего личного.
Ю. Грымов:
- Значит, качество двигателя соответствует сегодняшним нормам?
А. Ионин:
- Конечно, соответствует. Но логика этого двигателя была сделана в 70-х годах, он стоял еще на ракетах «Зенит», на ракете «Энергия». Я считаю, это вершина советского двигателестроения. Но сейчас на рынке не покупают самое качественное, а покупают то, что удовлетворяет массовому вкусу. На космическом рынке покупают то, что решает задачу, но стоит дешевле.
Я не соглашусь с тем, что вы сказали. И Брэнсон, и Безос, и Маск сделали очень много для развития космонавтики. Они за счет собственной инициативы, используя особенно на первом этапе собственные средства, а потом средства инвесторов, сделали очень много. Известно, что использование самолета-ракетоплана для выхода в космос – об этом писали фантасты много лет. И показано таких проектов было много. А Брэнсон взял и сделал. Наш руководитель «Роскосмоса» заявил, что у Брэнсона в проекте нет никаких достижений. Это неправда. Это первая настоящая авиационно-космическая система, которой еще не было.
Что сделал Безос? По собственной инициативе создал суборбитальный туризм. Использовав более стандартную схему, не авиационно-космическую, как у Брэнсона, а стандартную, которую придумали еще Королев фон Браун 60 лет назад. Но двигается уже дальше и делает большую ракету New Glenn, он делает метановый двигатель для этой ракеты, он делает части лунной программы. У него огромные достижения.
И больше всех сделал Маск. Все говорили, а он сделал посадку ракетно-динамическим способом на двигателях. То, что в фантастических двигателях 60-х годов мы видели, садится на такие опоры. И самое главное, что он, по сути, сделал массовое производство спутников. У нас «Роскосмос» производит где-то 10-20 спутников в год, а Маск делает 2 спутника в день. Маск делает систему космического интернета.
У нас многие говорят о цифровой экономике. Так вот, цифровая экономика на земле невозможна без космического интернета. Потому что это единственная возможность сделать ее безопасной, работающей всегда и работающей везде.
Ю. Грымов:
- Я не соглашусь с вами. Безопасной – относительно кого? Ведь кнопка подключить и отключить весь мир от интернета будет в руках у одного бизнесмена.
А. Ионин:
- Нет, все дело в том, что система космического интернета не замещает наземный интернет, она дополняет его там, где может быть экономически неэффективно разворачивать наземный. В Арктике, предположим, или в океане. Или позволяет создать дублирующую систему, как в больницах есть дублирующая система энергопитания. Если на Земле произойдет какой-то катаклизм, техногенная катастрофа, теракт, то космос будет работать. Маск делает это первым в мире.
Нужна ли вторая, а тем более третья? Это уже большой вопрос. Каждый из них делает новые технические достижения по собственной инициативе и используя, особенно на первом этапе, собственные средства. Но самое главное, что они сделали, они подняли во всем мире интерес к космосу. Интерес к космосу пропал 30-40 лет назад. Сейчас этот интерес вернулся. Инвесторы вкладывают не потому, что акции растут, а они растут, потому что инвесторам это интересно.
Ю. Грымов:
- Самое хорошее, когда сам инвестор занимается наукой и он же влияет на масс-медиа.
А. Ионин:
- Интересный феномен. Вы правильно сказали про этих суборбитальных туристов. Нарисуем портрет этого человека. Кто полетит на кораблях Маска, Безоса и Брэнсона? Это человек небедный, билет стоит 200-250 тысяч долларов за 15 минут. Этот человек достаточно молодой. Здоровье надо иметь. Хотя женщина слетала в 82 года. Она бывшая летчица.
Ю. Грымов:
- Давайте бороться с бюрократией, которая мешает развивать космическую отрасль. И опять будем гордиться своими достижениями.
Понравилась программа? Подписывайтесь на новые выпуски в Яндекс.Музыке, Apple Podcasts, Google Podcasts, ставьте оценки и пишите комментарии!
