Сергей Черевко: «С 2014 года мы жили у себя дома, как партизаны в подполье»
В. Алфимов:
- Здравствуйте, дорогие друзья. Я – Валентин Алфимов, рядом со мной – Александр Малькевич. И мы продолжаем вас знакомить с героями, которые живут и работают в наших новых регионах, которые строят там мирную жизнь, наше светлое будущее, совместное будущее, что очень важно.
А. Малькевич:
- Все так и есть. На самом деле страшно представить себе, что уже почти полгода выходит наш проект, у нас сегодня, я посчитал 25-й выпуск программы «Новороссия. Герои нового времени», которую мы делаем при поддержке Президентского фонда культурных инициатив. И сразу решительно направляем свой взгляд в Херсонскую область, отправляемся в Геническ, временный административный центр региона, и знакомим вас с культурой, историей, традициями Херсонщины и с человеком, который за этот блок вопросов отвечает давным-давно на самом деле. Потому что Сергей Николаевич Черевко – заместитель председателя правительства Херсонской области по этим и другим социально-культурным вопросам. Я правильно все сказал, Сергей Николаевич?
С. Черевко:
- Никаких ошибок нет.
А. Малькевич:
- Сергей Николаевич, вы ведь на госслужбе давно. Вы в каком году вообще пришли работать, скажем так, во власть Херсонского региона?
С. Черевко:
- В прошлом веке, в 1998 году.
В. Алфимов:
- То есть у вас есть отличная возможность сравнить, как было тогда, и как сейчас.
С. Черевко:
- Да, конечно.
В. Алфимов:
- Я, конечно, не буду задавать провокационных вопросов, когда лучше, сейчас или тогда, но очень интересно, конечно, послушать, как было тогда, и почему получается то, что сегодня происходит.
С. Черевко:
- Лучшее впереди. А в истории бывает всякое.
А. Малькевич:
- Сергей Николаевич, что это было? Вы в 1998 году кем стали, куда пришли? У вас приличный стаж-то на госслужбе, получается.
С. Черевко:
- Весной 1998 года молодого учителя истории и права херсонской школы люди избрали депутатом городского Совета, а уже в августе, поскольку версталась и уточнялась структура исполнительных органов городского Совета херсонского, пригласили на должность начальника службы по делам несовершеннолетних. С этого началась служба в органах местного самоуправления. А уже через 4 года впервые тогда избранный мэром города Херсона Владимир Сальдо пригласил 26-летнего хлопца, то есть меня, на должность своего заместителя – заместителя мэра.
В. Алфимов:
- А каково вам в 26 лет было стать заместителем мэра? Я просто себя вспоминаю в 26 лет. Ну, не скажу, что еще под стол пешком ходил, но жил с бабушкой, и каких-то мыслей глобальных не было никаких.
С. Черевко:
- Нет, я с женой жил.
В. Алфимов:
- Я тоже с женой, но с бабушкой.
С. Черевко:
- Я бы, наверное, не нашел в себе смелости, если бы поменялся ролями с городским головой, как по закону о местном самоуправлении в Украине называлась эта должность. Не рискнул бы столь молодого человека назначить на такую должность. Но время показало, что Владимир Васильевич обладает талантом селекционера, и многим людям дал дорогу, становление в различных направлениях управления городским хозяйством, инфраструктурой и т.д. Было страшно.
А. Малькевич:
- Сергей Николаевич, давайте пойдем с козырей. По поводу «страшно». Вы опытный человек. В 26 лет вы стали вице-мэром Херсона, а через год (вам 27) вы с Владимиром Васильевичем Сальдо наперекор мнению отдельных (их было, я думаю, немало, так сказать, больных людей) оставили, воссоздали и открыли памятник основателю Херсона – Потемкину.
С. Черевко:
- Да, так и есть. В 2003 году этих специфических людей со своеобразной организации мозговой деятельности и психики было всё еще не так много.
В. Алфимов:
- То есть тогда можно было не сильно обращать на них внимание?
С. Черевко:
- Невозможно было не обращать внимания с учетом структуры населения Херсона и Херсонской области. Мы об этом, наверное, чуть попозже поговорим, почему довольно сложная структура этого населения. Она многонациональная, и есть ряд вещей, которые не очень хорошо стыкуются. Но тогда хотя бы не вели себя или не было возможности у этих людей вести себя агрессивно и безнаказанно. Это появилось потом.
А. Малькевич:
- Но письма писали.
С. Черевко:
- Да, письма писали, были сюжеты в средствах массовой информации. Тем более, как потом стало понятно, эти средства массовой информации очень здорово финансировались британцами и США через всевозможные фонды. Ну, известная вам история, через гранты, через проекты. И не только через средства массовой информации, но и система библиотек. Мы тогда по наивности не замечали, нам это казалось неважным. Ну, что такое проект «Библиомост», который методично покупал компьютеры в библиотеки, специфическую литературу? Но вода точила камень.
В 2003 году это было заметно, это было неприятно. Все-таки любой человек любит, когда о нем комплиментарно говорят, а когда критика, это не очень приятно. Но, поскольку это тогда не носило агрессивной и опасной в прямом смысле этого слова формы, мы, конечно же, на это не очень обращали внимание. И я получал и творческое, и просто человеческое удовольствие от написания сценария и всего, что происходило в Потемкинском сквере. Потому что Владимир Васильевич Сальдо взял на себя ответственность и смелость и привлек внебюджетные средства на довольно дорогой проект. Моя задача была сделать это идеологически в культурном плане как что-то выдающееся. Мне кажется, что получилось. Даже ленточку на памятнике мы ножницами не разрезали, а это была специальное такое холодное оружие, такая сабля, которой городской голова эту ленту удалил. Покрывало белое слетело, и херсонцы были восхищены и счастливы, что основатель города вернулся на достойное его место.
А. Малькевич:
- Сергей Николаевич, на пике в Херсоне… Просто я, когда в 2022 году приехал и жил, я застал такое количество достойных памятников. Ну, понятно, Потемкину, бюст Суворова, памятник Ушакову, бюст Маргелова… Ну, не говоря уже про танк, памятники, связанные с Великой Отечественной войной. После 2014 года, в 2021 году, в 2020-м какой из них был максимально в зоне риска?
С. Черевко:
- Конечно, памятник светлейшему князю. И очень раздражал памятник Федору Ушакову. Приблизительно за год до начала СВО очень стремительно нарастала волна, и все тоже делалось технологически грамотно, подготовка общественного мнения херсонцев о том, что и проспект Ушакова следует переименовать. Более того, был запущен в юридическом смысле этот процесс.
А. Малькевич:
- А в кого хотели переименовать они его?
В. Алфимов:
- В Бандеру, конечно.
С. Черевко:
- Все делалось тоже мягко и не так радикально, и не сразу в Бандеру. Ну, типа проспект Центральный или что-то такое. Главное, чтобы вытравливать из памяти. Ведь это центральная магистраль, это историческая часть города. И замысел оппонентов я очень хорошо понимаю, их проспект Ушакова сильно раздражал. Буквально за 2-3 месяца до СВО даже стали продавливать идею, на кого. Джона Говарда. Подданный Британии, филантроп XVIII века. Ну, кто будет против? Херсонцы с уважением относились и относятся к личности Джона Говарда, хотя, конечно, несравнима роль Федора Ушакова, она ближе подавляющему большинству херсонцев. Вот такой хитрый план уже реализовывался. И с той политической доктриной и с той циничностью, с которой это делалось, это был вопрос времени. Через полгода, я думаю, если бы не случилось возвращение Херсона в состав родной общности восточнославянской, общность государства российского, то городской Совет принял бы идиотское решение и переименовал бы для начала проспект Ушакова, например, на Джона Говарда.
В. Алфимов:
- Интересно, как они умеют, как у них все получается. Вроде сначала ничего такого, ну, где-то какие-то книжки, где-то какие-то листовки, а через 10 лет уже – раз – и готовы переименовать…
С. Черевко:
- Да, все обязательно должно называться благовидно, благозвучно, к этому привыкают.
А. Малькевич:
- Вы сейчас про тонкие схемы говорите, а во многих городах Украины, я вижу, вообще не парятся, извините.
С. Черевко:
- Сейчас уже не парятся. Сейчас уже как бы страшно сопротивляться, опасно для жизни, но в определенное время приходилось действовать аккуратнее нашим оппонентам.
В. Алфимов:
- Сергей Николаевич, давайте вернемся лет на 10 назад. Как происходил этот ползучий захват бандеровщиной русского Херсона?
А. Малькевич:
- Я второй вопрос добавлю. Вы упомянули эту американскую технологию про библиотеки. Хочется, чтобы вы это реконструировали. Тем более, это у вас происходило, вы отвечали за них, вы их курировали, и, получается, туда заходили исподволь, с помощью дорогой техники и грантов людей разлагали.
С. Черевко:
- Как в недавнем интервью сказал наш президент, у нас под носом под благовидными предлогами, используя тонкие психологические технологии, как бы подпитывая в нас чувство, что мы же толерантные, мы же многовекторные, мы же стараемся услышать всех и дать возможность проявить себя разным точкам зрения. В конечном итоге было сделано главное (отвечая на первый и второй вопрос одновременно). Было воспитано даже не поколение, а полтора поколения людей в специфической доктрине. Но делалось это все, конечно, постепенно, по нарастающей, и спустя годы уже понятно, по четкому плану. То есть каждый год, начиная, по моим ощущениям, с 1989 года (это закат Советского Союза), нарастало количество упоминаний каких-то конструкций западноукраинского толка, что-то вначале потешно, что-то через детские игры и забавы, что-то через какие-то выезды на стажировки детей, школьников с заманчивыми названиями и почему-то бесплатно. Я удивлялся, поступая в Херсонский тогда еще педагогический институт, почему я тяну билет на трех вступительных экзаменах, чтобы поступить на специальность учителя истории и украинского языка и литературы (такая была общая специальность), а мальчики и девочки, которые приехали (в ходе беседы мы выясняли) из Тернопольской и Львовской областей, только на одном экзамене должны были сдать не хуже чем на тройку.
В. Алфимов:
- Подождите. Сергей Николаевич, вы сейчас про институт говорите. Это, получается, было в середине 90-х.
С. Черевко:
- 1992 год.
В. Алфимов:
- То есть с самого начала.
С. Черевко:
- Конечно. Я упомянул 1989-й, упомянул начало 90-х. Я потом, имея возможность и на своей должности, и вообще интересовался документами, содержанием учебной литературы – и школьной, и дошкольной, и вузовской, отмечал вот такую волнообразность нарастания, как сейчас говорят, контента, который необходим был кураторам Британии, США, фонда Сороса и т.д. То есть, кроме вот этого учебного, дидактического материала и т.д., еще интенсивно домешивалась в структуру населения Херсона, Николаева молодежь из Западной Украины. Они получали преимущество при поступлении в вузы путем заниженных требований при поступлении. Я не понимал тогда почему, но потом, спустя годы, приходили ответы на вопросы. Им предоставлялись места в общежитиях и т.д. Это же происходило не только в студенческой среде. Через 5 лет эти студенты стали учителями в школах. Занять должность, допустим, архиепископа Херсонского и Таврического мог только выходец с Западной Украины. И не только это касалось Херсонской области, а это касалось Крыма, Николаевской, Одесской области.
Я упомянул только два аспекта – образовательный и религиозный, но таких аспектов было очень и очень много. Впервые на всем юго-востоке партия «Свобода» пришла именно в Херсоне, в городском Совете.
А. Малькевич:
- А как? За партию «Свобода» голосовали херсонцы, получается?
С. Черевко:
- Я пришел к такому выводу. Мы обсуждали это с друзьями, коллегами, и они соглашались, и я соглашался. Во-первых, за них проголосовала та часть молодежи, которую вырастили. Это 2012 год, Янукович был президентом. В 2012 году в Херсонский городской Совет, да, вошло немного, по-моему, всего лишь 4 депутата от политической партии «Свобода». Проголосовало за них, еще раз повторю, новое воспитанное поколение.
А. Малькевич:
- Собственно, то, которое готовили все эти годы.
С. Черевко:
- И не только. За них еще проголосовала глупость. Знаете, не хочется критиковать своих старших коллег того периода, но студентов гнали голосовать. Я как запред, который отвечал, в том числе, за явку, я просил партийных кураторов Партии регионов: не надо гнать студентов, они могут проголосовать протестно. Старшие товарищи говорили: нет, нужна явка. Ректоры, которым я звонил, что давайте, студентов выгоняйте, до 20 успеем проголосовать, они то же самое говорили. Приказы не обсуждают, студентов погнали, и они протестно, в том числе, проголосовали. Мы это видели по тем избирательным участкам, где «Свобода» набрала необходимое, это, в том числе, смешалась молодежная, студенческая выращенная среда и то, что они протестно к этому голосованию.
А. Малькевич:
- Сергей Николаевич, у меня такой наивный вопрос. Вы правильно все описали, как отжимали жителей Восточной Украины, замещали западенцами. А куда тогда вы все, коренные? Получается, вы не могли у себя на родине работать и развиваться, за редким исключением? Или пытались какое-то квотирование построить? Ну, потому что, если и священников присылают с Западной Украины на Южную, Юго-Восточную, а куда вы все тогда должны были деться?
В. Алфимов:
- Да, что мне делать, простому херсонскому парню, который родился в Херсоне и хочет остаться жить у себя в городе?
С. Черевко:
- Оставались и жили, и женились, и смешивались, и взрослели, а кто-то старел. И особенность психологии, например, пожилого человека – он начинает адаптировать свой образ мыслей (не всегда, но довольно часто) под образ мыслей его детей, которые стали взрослыми и его кормят. Мы сейчас почему отмечаем большой процент пожилых людей, выросших в Советском Союзе, которые не поддержали СВО, считают русских, хотя сами они русские и по фамилии, и по паспорту, но они приняли позицию своих детей, которым сейчас 25, 35, 40 лет. Вот это поколение, которое выросло в других условиях, по другим учебникам. Поколение, которое подкуплено. Я объясню, что имею в виду, на своем примере. Будучи молодым чиновником (это был, наверное, 2004 год), много приходило под шапкой USAID и других фондов приглашений на какие-то стажировки. В том числе пришло оно и в Херсон, там нужна была квота чиновников в возрасте до 35 лет. Вроде бы доброе дело, и никто тогда и подумать не мог о каких-то последствиях, и меня городской голова в такую командировку, на такую стажировку отправил.
И как это выглядело? За деньги Евросоюза, который недавно был образован, я и такие же ребята и девчата, примерно мои сверстники, жили больше двух недель в Италии на всем готовом. Нам читали какие-то, в общем-то, интересные лекции об истории Европы, об истории создания Евросоюза, о его преимуществах, что у Украины свой особый путь, и не надо ориентироваться ни в коем случае на партнерство с восточным соседом, но довольно деликатно. Еще, извините за прямоту, вот вам, ребята, по 300 евро. Ну, вы же ходите вечером в кафе. Надо где-то расписаться? Да нет, не надо, вот вам. А тогда, в 2004 году, 300 евро – это больше, чем сейчас, во всяком случае, потому что евро тоже подвержен инфляции. И автобус катал и в Римини, и в Рим, и в Турин и т.д. И я понимаю, что большую часть ребят и девчат из той делегации, которые были со мной, это подкупало. Выращивался слой чиновников, которые легко поверили в лозунги первого и второго майдана о том, что, безусловно, наш путь в Европу, и он в миллион раз лучше, чем союз Россия, Белоруссия…
В. Алфимов:
- Да, смотрите, как там было хорошо. Признаюсь, я примерно по такой же программе в Соединенные Штаты летал в 2016 году.
С. Черевко:
- Это надо изучать, это надо понимать. Это по-своему интересно.
В. Алфимов:
- Да. И у нас тоже был ценз до 35 лет.
А. Малькевич:
- Да, Запад вербовал украинскую элиту.
С. Черевко:
- Студентов, ученых, бизнес.
А. Малькевич:
- Элиту научную, элиту бизнес, элиту среди чиновников. Со всеми вели работу.
В. Алфимов:
- Со вторым майданом то же самое получилось? То есть перед ним провели накачку и уже пришли: давайте, дорогие ребята, будем с нами, Западом? Или там какая-то другая схема была?
С. Черевко:
- Во-первых, была поступательная накачка. Но еще были применены технологии, о которых кое-что звучало похожее, но… Я вам приведу такой маленький пример по поводу херсонской действительности. Ну, все-таки это не миллионник, хоть это и областной центр, но его часто называют провинцией. Эпизод был следующий. В конце лета 2014 года (а я ежегодно отвечал за подготовку самого крупного мероприятия – День города, он у нас отмечался в третью субботу сентября)…
В. Алфимов:
- Это уже после того, как сменилась власть.
С. Черевко:
- Тогда 2013 год, до майдана. Он начался поздней осенью, а это было накануне, конец августа – начало сентября. Ко мне подошел коллега, старше и по возрасту, и по званию, но по роду деятельности ему часто нужно было взаимодействовать с сотрудниками силовых структур, в том числе СБУ Украины. Он зашел ко мне попросить билеты на концерт на День города, удобные места. Ну, мы попили кофе, переговорили минут 15. Он говорит: «Знаешь, странная вещь происходит на побережье, вот здесь, где Железный Порт, Лазурное, эти небольшие поселочки курортные». Там было несколько баз отдыха, полузаброшенных, так сказать, не элитных. Он сказал, что его собеседники из СБУ говорили, что странное дело, находится в них несколько сотен молодых людей, которые говорят на выраженной западноукраинской речи, и, не стесняясь, хотя это полузакрытая территория, отрабатывают элементы противостояния каким-то силовым структурам, обучаются, как обходиться с железными прутьями, как преодолевать заслон из щитов, которыми полицейские вооружены, и т.д. И он говорит: «Ну, ерунда какая-то. Откуда они взялись? И почему на это не обращают внимания силовые структуры? Мы вроде бы докладываем в Киев, в главк, а там говорят: не волнуйтесь, все нормально, все под контролем». Ну, поговорили, День города прошел. А потом мне памятные сюжеты начала майдана, когда, действительно, откуда ни возьмись, несколько сотен тысяч слаженных, подготовленных молодых людей очень профессионально преодолевали кордоны полицейских, занимались бесчинствами, готовили и реализовывали государственный переворот.
В. Алфимов:
- Это те же самые «они же дети», про которых так говорили.
С. Черевко:
- Да, «они же дети» пол-лета тренировались, в том числе, в степях Херсонщины, как шутят…
А. Малькевич:
- Сергей Николаевич, получается, что Запад четко сработал, до этого годами разлагая элиту, в том числе силовую, подкупил, как-то запутал. Ну, и все эти истории про «Беркут», который без оружия выпускали тогда в Киеве.
С. Черевко:
- Это звенья одной цепи. У меня нет совершенно никаких сомнений. Это тот период, когда это уже была не мягкая, не маргинальная сила, как тот период, когда мы ставили памятник Потемкину, а политические и идеологические оппоненты возражали, а это уже было начало грубой циничной силы.
А. Малькевич:
- Сергей Николаевич, потом начался непростой период для вас, для нормальных людей, которые жили в Херсоне, в Херсонской области. Я сейчас не беру 2022 год и тот террор, но с 2014-го по 2022-й те видео, которые я смотрел, это требовало очень серьезной силы духа. Потому что у нас в эфире была Татьяна Юрьевна Томилина, ее выгнали с работы, дом Владимира Васильевича Сальдо осадили, там бесновались фашисты, которые бросали зажженные покрышки ему через забор, кричали «чемодан – вокзал – Россия». Как у вас сложилось? Это же 8 лет, грубо говоря, в таких условиях прожили, выжили.
С. Черевко:
- При этом я еще 3 года оставался на службе в органах местного самоуправления. И чаша терпения нациков была переполнена после очередного (по-моему, в 2016 году) организованного мной Дня Победы. Но я был не один. Вы правильно подметили, смелая женщина организовала в 2015 году такое мероприятие на День Победы в Парке славы. Если помните, там от Вечного огня такой большой лестничный марш, как бы Потемкинская лестница, если там можно выразиться. И вот она организовала. И она тоже была не одна. Готовили детей средних и старших классов десятки педагогов. Если вспомните, в тот момент в России была популярна, только появилась песня с припевом «И всё о той весне услышу я во сне», детский такой клип – «Пришел рассвет, и мир улыбнулся». И вот на этом лестничном марше, благо мэр того периода Владимир Миколаенко, в общем-то, националист… Я пользовался тем, что он не читает сценарий. Но в президиуме… Представьте себе картинку, 2015 год, Порошенко президент, идет война на Донбассе, произошли страшные события в Одессе годом раньше. И вот стоит это «Политбюро» - губернатор, замы, которые не снимали вышиванки. Выходит в финальной части торжества 300 мальчиков и девочек (белый верх, черный низ) и на русском языке поют «Все о той весне слышал я во сне».
У них была истерика. Потом были сложные беседы в СБУ, почтил своим вниманием сам руководитель той структуры. Мне удалось на тот момент, как говорят, пропетлять, включить дурака, я читал Конституцию Украины, где написано: а вот же, можно и по-русски, но немножко. Митинг-то был на украинском, а тут дети спели на русском, ну, такая песня. Тем не менее, гонки тогда были, в том числе и за мной с баками. И меня бы в бак нацики впихнули, к этому уже все шло, но неожиданно сотрудник полиции, от которого я этого не ожидал (хотя я многих знал в лицо), шепнул мне, какие действия надо произвести. И удалось уйти от преследования этих «товарищей». Сотрудники полиции, которые, конечно, обязаны были адаптироваться к тем условиям, но в душе у них было правильное отношение к правде, и они меня спасли, вывели из зоны агрессии.
В. Алфимов:
- Получается, что все это время большинство жителей Херсонщины вели, по сути, партизанскую жизнь.
С. Черевко:
- Да. Было особое удовольствие в 2018-м, 2019-м, 2020-м и перед этим смотреть, и мы фотографировали и выкладывали, и это было одно удовольствие видеть, как растет гора цветов 9 мая возле Вечного огня, там, где могила Неизвестного солдата, и считать, сколько люди прятали в цветы георгиевскую ленточку, как бы заматывали. Потому что постоянно бродили эти странные личности с неприятным запахом и блюли, чтобы ни в коем случае ленточки не было. И особенно (это невозможно было скрыть, и это раздражало) поток людей с детками, пожилые, старые, как раз, когда по времени заканчивалась трансляция в Москве Парада Победы. То есть люди посмотрят по телевизору Парад Победы, вооружались букетами и отправлялись в Парк славы.
В. Алфимов:
- Честно говоря, я лично совершенно в шоке слушаю о том, как люди жили у себя дома в подполье (наверное, так можно это описать) до 2022 года.
А. Малькевич:
- Сергей Николаевич, таким образом, с 2014-го по 2022-й вы фактически в полуподполье вели правильную образовательно-просветительскую деятельность. 2022 год, СВО, Херсон возвращается в родную гавань, но на самом деле в некоторых моментах стало еще страшнее, потому что фашисты объявили террор в отношении и первых лиц, и вообще всей той команды Владимира Васильевича, которая строила мирную жизнь. Я хочу с вами коротко вспомнить, ведь там и ваши товарищи, коллеги, подчиненные, вот Дмитрий Савлученко, министр молодежи и спорта, погиб. Чуть-чуть об этом расскажите, а также о том, как с этими реальными угрозами вы и ваши товарищи справлялись.
С. Черевко:
- Царство небесное убиенному Дмитрию и другим нашим товарищам. Вот это как бы настоящий уже страх, а не тот, когда молодой человек заступал на должность. Потому что видишь, как сгорают или расстреливают близких тебе и по духу людей, и просто соседей. Ведь террор касался не только известных личностей, которые не побоялись выйти в публичную плоскость. Самое сложное и настоящий героизм, по моему мнению, проявили не мы, первые сотрудники ВГА, а главные врачи, директора школ, какие-то рядовые сотрудники, которые уходили в ночь к себе домой, к непонятным соседям. Ведь милиции-то толком не было ни в марте, ни в апреле, ни в мае. Только 30-31 мая правоохранительная система начала формироваться. Я слышал эти дискуссии во дворах, в очередях. С продуктами было крайне тяжело, выручали конвои гуманитарной помощи. Дискуссии жесткие, жесточайшие. Но все-таки вы правы в выводах, и это показал, в том числе, результат референдума. Большинство херсонцев, несмотря на сложную структуру населения, потому что много в Херсонском крае было переселенцев с Западной Украины, начиная с 1946-го, особенно 1947-1948 года, но это отдельная история. Тем не менее, большинство херсонцев увидели, где правда. И, несмотря на сложности и тяготы… Это война, это запугивающие накануне Дня Победы, по-моему, 6 или 7 мая над городом было сбито несколько баллистических ракет, которые со стороны Николаева запустили ВСУ, для того чтобы запугать херсонцев. Были прилеты и в другие районы, и смерти, к сожалению, и ранения. Но большинство людей зерна от плевел смогли отделить, сделали правильный выбор. Ну, время выбрало нас, что сейчас говорить, героически поступили тысячи херсонцев и жители области. Поэтому мы не имеем права себя отделять и как-то выпячивать. Это общий труд, общие усилия и общая победа.
В. Алфимов:
- Много народа тогда уехало?
С. Черевко:
- Да, очень много. Была особенно заметная волна убыли населения в марте-апреле, дальше уже был небольшой ручеек. Было две категории уехавших. Первая из них, и довольно большая, по идеологическим соображениям. Были все-таки и люди, которые испугались, и было, чего бояться, ну, в военном смысле этого слова. Но жизнь продолжалась, и, Александр может засвидетельствовать, довольно активно. Кстати, тоже такой эпизод неожиданный. Мы никого не предупреждали, тогда еще Херсонская область и Херсон не были официально в составе Российской Федерации, но на 9 мая вместо традиционной финальной песни тематической был исполнен гимн России. Я не ожидал, что столько людей будет плакать.
А. Малькевич:
- Валя, ты представляешь, 12 июня, в День России, ведь был в центре Херсона концерт, наши группы приезжали, там «Земляне» выступали, а 21 августа, то есть накануне 22-го, Дня российского флага, был мощнейший концерт – Харатьян, Александр Яковлевич Михайлов, еще ряд наших артистов. И это было очень ярко и очень душевно.
С. Черевко:
- А за 2-3 часа до начала мероприятия были очередные прилеты, а люди все равно приходили.
В. Алфимов:
- Сергей Николаевич, вы сейчас сказали про то, что очень много народа уехало, пришлось формировать новые органы исполнительной власти, полицию, которой 3 месяца не было. Слушайте, а где вы людей брали? Вот вы как человек из правительства, это тоже ваша задача была – набрать людей. Даже не в смысле раздать им задачи, а просто людей набрать. Где вы их брали?
С. Черевко:
- Выражаясь словами основателя Херсона - Потемкина Григория Александровича в дискуссии с его современником, он ему говорил: не деньги главное, главное – люди, и любого человека следует суметь гранью повернуть полезной к делу. С людьми, квалифицированными кадрами сейчас огромная сложность. Но ценны те люди, которые учатся, которые не боятся трудностей и вообще способны преодолевать себя и достигать результата. Но, к сожалению, конечно, это и период мутной воды, такой возможности всяким авантюристам воспользоваться ситуацией. Поэтому, как в любом периоде истории, когда случались такие периоды перемен, появлялись фигуры героев и появлялись фигуры негодяев. Все-таки главный акцент делается на жителях Херсонской области, которые по мере своих сил стараются вернуть образ жизни и обратить его в мирное русло. Конечно же, мы очень благодарны настоящим патриотам России из разных регионов – и Адыгеи, и Москвы, и Питера, и Рязани, и Краснодарского края, которые работают с нами в этих условиях непростых и выкладываются по полной.
А. Малькевич:
- Для наших слушателей хочу коротко еще пояснить. Сергей Николаевич ко всему прочему возглавляет Херсонское региональное отделение Российского военно-исторического общества. И уже два памятника… Мощный такой монумент появился в Аскания-Нова, бюст народного артиста СССР Евгения Матвеева. Я хотел бы, чтобы через такие уже состоявшиеся памятники и планирующиеся, Сергей Николаевич, вы бы коротко про такие яркие штрихи, ярких людей, связанных с Херсонщиной, рассказали. Для Валентина, чтобы он побыстрее приехал.
С. Черевко:
- Кстати, один из специалистов с большой земли, как сейчас выражаются, из Ивановской области, Сергей Бондарь, который возглавил Министерство спорта, он выносил идею, нашел средства и возможности. Мы ему, конечно, поможем в реализации идеи установки пусть небольшого по сравнению с тем, который был Херсоне, памятника Федору Ушакову. Наверное, это будет уместно сделать в Скадовске, и это тоже будет хорошая такая история. Мы, конечно, верим, что вернемся в Херсон, и Федор Федорович Ушаков вернется в том памятнике в полный рост. А в полный рост в Херсоне только был памятник этому флотоводцу, который, к слову, канонизирован, причислен к лику святых и является небесным покровителем Херсона.
Я мечтаю о восстановлении памятника легендарной тачанке, но в современном прочтении. То есть основная конфигурация, конечно же, должна остаться такой, какой мы ее знаем последние 50 лет…
А. Малькевич:
- Вы имеете в виду ту, что в Каховке.
С. Черевко:
- Да, в Каховке. Пока оперативная обстановка это не позволяет, но мы верим, что это скоро получится. Мы сейчас занимаемся еще одной вещью, очень важной, сакральной. Она, конечно, грустная, но очень важная. Вы, наверное, слышали, что на околице Геническа ведутся работы по эксгумации тел советских граждан, убитых фашистами в 1941-1944 годах, около 1000 тел ожидается. Командует этим делом, координирует Следственный комитет, мы им помогаем, в том числе представители Военно-исторического общества. Я очень опасался того, что будут сложности с теми людьми, которые выполняют сложную и малоприятную работу. Потому что, когда ты берешь в руки череп ребенка с отверстием от пули в затылке, это нелегко. Но подтягиваются люди, которые бесплатно на жаре работают стамеской, щеточкой, и выполняют эту миссию. Я жду того момента, когда нам позволят следователи СК, пригласить священника, еще и помолиться об упокоении невинно убиенных мирных граждан, которых там сотни и сотни, в этом рву. Но этот ров тоже не единственный, это тоже на долгие годы работа, направленная на справедливость, ну, и на борьбу с нацизмом.
В. Алфимов:
- Да, это сейчас очень важно, именно борьба с нацизмом. Сергей Николаевич, мы желаем, чтобы у вас все получилось, и чтобы это получилось как можно скорее, чтобы это не откладывалось за какими-то другими проблемами.
С. Черевко:
- У нас получилось.
А. Малькевич:
- Это еще что, Валентин, вернувшись в Херсон, мы с Сергеем Николаевичем хотели еще ростовой памятник Екатерине поставить.
С. Черевко:
- Да. Мы подискутируем над местом. Мне уже два раза снилось. Я думаю, давайте, пусть это будет интригой. И по поводу сегодняшних успехов и неуспехов мы шутим, что это мы сейчас репетируем или отрабатываем мастерство, чтобы Херсон восстанавливать еще интенсивнее, задорнее.
В. Алфимов:
- Все правильно, как в специальных службах или в армии, учения. Вот это пока учения. Сергей Николаевич, спасибо вам большое.
Сергей Черевко был у нас в гостях, заместитель председателя правительства Херсонской области. Беседовали с ним Валентин Алфимов и Александр Малькевич. Слушайте нас каждую среду, мы продолжим знакомить вас с героическими людьми, которые живут в наших новых регионах.
Подписывайтесь на наш подкаст на любой удобной платформе, чтобы не пропустить новые выпуски о героях, налаживающих жизнь в Новороссии!
