Так кто кого «жахнул» на выборах 8 сентября?
Скачать передачу [mp3, 42.7 МБ]
Мы предлагаем полный текст программы.
А. Норкин:
- Здравствуйте. В эфире программа «Простыми словами». В студии Андрей и Юлия Норкины. Будем говорить про выборы вообще и выборы в Москве. Поскольку, как выяснилось, даже президент страны Владимир Путин, когда голосовал, не знал, за кого именно он голосует. Он сказал: «Я этого кандидата лично не знаю, но надеюсь, человек порядочный и ответственный».
У нас в гостях Павел Тарасов, представитель партии КПРФ, который прошел, и Алексей Кустов, кандидат от ЛДПР, который не прошел.
Павел, объясните, в чем причина успехов коммунистов на выборах в Московскую городскую Думу, как вы считаете?
П. Тарасов:
- Здесь много разных факторов. Многие из прошедших кандидатов это те, кто рос из инициативных групп, то есть те люди, которые политикой начали заниматься, потому что государство не реализовало их право на комфортную среду обитания, и они с этого начинали приходить в политику.
Плюс значительная часть это негатив общества к этому, что происходит в целом. И единственная внятная альтернатива, которая воспринимается у людей, это наша партия, как парламентская партия, как наиболее сильный противник. Это же, кстати говоря, стало во многом фактором, за счет чего мы получили поддержку того же «Умного голосования» в большинстве округов – за счет более сильных позиций, как возможность выстроить альтернативную повестку дня.
А. Норкин:
- А зачем вам нужно было это «Умное голосование»?
П. Тарасов:
- А кто говорил, что оно нам было нужно? Любая поддержка на выборах нужна. Мы не можем на выборах сказать: знаете, мне вот у этого не нравится выражение лица, у этого нос некрасивый, поэтому мы от него поддержку принимать не будем. Нельзя на выборах, особенно когда ты в меньшинстве, когда у тебя крайне ограниченные ресурсы, когда против тебя противники с многомиллионными бюджетами. Вот у нас Зубрилин выиграл против Нифантьева. У него на бюджет внесли, по-моему, 70 миллионов, из которых половину вернули, потому что перебор. У меня у противника больше 30 миллионов. То есть гигантские суммы.
А. Норкин:
- Насколько я помню, Николай Николаевич Губенко, который тоже победил, он достаточно резко сказал, что никакое «Умное голосование» Навального ему совершенно не нужно. Получается, что кому-то из коммунистов оно нужно, а кому-то не нужно.
А. Кустов:
- Что такое «Умное голосование»? Я вообще считаю, что это тупое голосование. Меня пытались обработать представители Коммунистической партии. Я поздно вылез на арену, и меня жители Гольяново, Метрогородка и Северного Измайлово мало определили.
С моим бюджетом 28 тысяч, что мне партия дала, я по возможности начал делать и, говоря спортивным языком, начал финишировать, наверное, недели за две. Но, к сожалению, не все были знакомы со мной.
В последние 5 лет мое мнение интересно для страны, как спортивного эксперта, и, может быть, я был недооценен нашими избирателями.
К сожалению, это тупое голосование… То, что Савостьянов попал… Это человек случайный абсолютно. Но то, что народ выбрал вместо Метельского, наверное, лучший вариант был.
А. Норкин:
- Но ЛДПР вообще ни одного места в городской Думе не получила?
А. Кустов:
- Даже в нашей партии есть проблемы. Я приглашал Жириновского, чтобы приехал ко мне на участок. К соседу на 17-й участок приезжал дважды.
А. Норкин:
- А кто сосед был?
А. Кустов:
- Медведев. То есть у меня 9 с чем-то процентов голосов было, а у него 13%. Если бы Жириновский даже один раз приехал, я бы засветился, конечно, нас бы не допустили.
Потому что я вижу связь между Зюгановым и Навальным.
То есть это была договоренность, финансовая основа того, что это «Умное голосование». Никакое это не «умное». Это финансовые проекты. Люди шли, для того чтобы просто убрать. Кто придет вместе Метельского…
Я скажу больше. В 0.30 моему сыну звонили с угрозами. То есть его телефон находился в зоне убийства. Это мои коллеги, сотрудники полиции. Они думали, как я среагирую на эту тему. Я жестко среагировал на эту тему, поскольку у меня был опыт общения с коллегами, когда мою жену и несовершеннолетнего сына держали под автоматами.
А. Норкин:
- Алексей, вы так активно говорите. Честно говоря, я даже рад, что вы не прошли в Московскую государственную Думу.
А. Кустов:
- Наоборот, это плохо.
А. Норкин:
- Не знаю, может быть, и плохо.
А. Кустов:
- То, что пришел Савостьянов, он не заступится за тот район.
Ю. Норкина:
- Павел, скажите, кто вы по профессии?
П. Тарасов:
- По образованию физик. А политической деятельностью я давно занимаюсь, я и муниципальный депутат третий созыв уже.
Ю. Норкина:
- То есть нормальными вещами в жизни вы не занимались после высшего учебного заведения?
П. Тарасов:
- Смотря что считать нормальными вещами.
Ю. Норкина:
- Знаете, у нас народ определяет человека по тому, что он умеет, что он в жизни успел сделать.
В политику идти с младых ногтей это так же, как идти в православие в юном возрасте. Как-то надо определиться в жизни, покусать ее, почувствовать, как она кусает.
Потому что надо знать, как люди живут, хотя бы в той или иной области.
Меня всегда пугает, когда человек закончил институт и сразу пошел в политику. Пожалуй, единственный, кто меня радовал в этом отношении, это покойный Святослав Федоров, который создал потрясающую клинику, это была такая глазная империя, если хотите. И когда он пошел в политику, это было понятно.
Алексей Евгеньевич, а вы кто по профессии?
А. Кустов:
- У меня два образования по вопросам пожарной безопасности. Я заканчивал Ивановское пожарно-техническое училище МВД СССР и Высшую инженерную пожарно-техническую школу МВД СССР.
Ю. Норкина:
- Вы работали пожарным?
А. Кустов:
- Да, конечно. Пользуясь случаем, хотел бы передать низкий поклон моим коллегам – сотрудникам пожарной охраны Советского Союза.
Ю. Норкина:
- То есть вы человек отважный, настоящий мужчина.
А. Кустов:
- Знаете, когда автоматами в грудь тебе тычут, значит, есть еще отважность.
А. Норкин:
- Юля, мы с тобой люди подмосковные, мы депутатов и кандидатов московских в лицо плохо знаем. Поэтому сейчас и пытаемся знакомиться.
А. Кустов:
- Я вообще из города Данилов Ярославской области.
Ю. Норкина:
- То есть что такое свое собственное подсобное хозяйство, вы в курсе?
А. Кустов:
- Конечно. Я до 18 лет работал, помогал маме.
А. Норкин:
- Почему Юля вас спрашивает об этом? Потому что мы с ней считаем, что политической деятельностью нужно начинать заниматься тогда, когда ты, может быть, не очень добился каких-то успехов, а когда ты можешь гордиться тем, что сделал в своей профессии.
А. Кустов:
- Я Шойгу принес первые золотые олимпийские медали на Олимпиаде в Афинах, когда он был министром МЧС. Я отвечал тогда за олимпийские виды спорта в Центральном спортивном клубе МЧС России. И Шойгу на моем рапорте написал: «Дать денег».
Вот 15 лет прошло, а я помню. Сергей Кужугетович, передайте своим подчиненным, что они ваш приказ не выполнили, они денег не дали за олимпийские золотые медали.
А. Норкин:
- Павел, а вы зачем в политику пошли? Вы физик по образованию. В последнее время, слава богу, государство повернулось к вашей области деятельности.
П. Тарасов:
- Неправильный вопрос – зачем. Правильный вопрос – почему. Потому что «зачем» означает, что человек для себя цели ставит. Это неправильно. Далеко не у всех позиционирование, что лично мне должно с этого что-то в карман упасть. Плохая история.
Более того, в оппозиции возможности зарабатывать личных плюшек намного меньше, чем во власти. Те, кто идет в оппозицию, кто не хитрит, а честно идет, они идут, потому что их не устраивает несправедливое устройство общества. Почему сказали, что выиграл Савостьянов у Метельского…
А. Кустов:
- Не он выиграл, а народ выиграл. Савостьянов ничего не сделал, для того чтобы выиграть.
П. Тарасов:
- У нас было 45 избирательных округов. Вот если бы у нас сейчас 45 выиграло на позиции «против», тогда можно было бы говорить, что это не они, это общий результат. А здесь у каждого кандидата шла своя кампания. И те провокации, которые по Савостьянову запускались, мы это видели.
А. Кустов:
- Я хотел бы для руководства газеты «Комсомольская правда» передать два документа. Мне запретили проводить концерт, и через три дня они разрешили. Я проводил митинг, официально подал заявку.
А. Норкин:
- А вы хотите, чтобы «Комсомолка» отреагировала на это?
А. Кустов:
- Я пригласил группу ветеранов афганской войны в мою поддержку. И префектура нас запретила.
А. Норкин:
- Вы эти документы сейчас нам зачем передаете?
А. Кустов:
- Для исследования.
А. Норкин:
- У нас в эфире Кирилл Щитов, депутат Московской городской Думы от партии «Единая Россия». Кирилл Владимирович, у меня вопрос по поводу заявления Андрея Анатольевича Турчака.
У нас в студии находится один представитель Компартии и один представитель ЛДПР. Они, по-моему, не очень согласны с выводом, который Андрей Анатольевич сделал, что «Единая Россия» жахнула всех на этих выборах. Как вы им ответите?
А. Щитов:
- Во-первых, это позиция секретаря генерального совета нашей партийной организации. Поэтому, конечно, я согласен.
А. Норкин:
- Коммунист говорит о том, что успех Компартии - потому что недоверие к «Единой России», а представитель ЛДПР говорит, что там сплошные провокации, подтасовки и т.д.
К. Щитов:
- Я могу сказать по своему округу. Я шел от «Единой России». Я взял первое место. У меня дважды в бюллетене было написано «Единая Россия», чтобы точно никто не ошибся. Я проходил праймериз, потом я собирал подписи, и в подписных листах тоже было написано «Единая Россия».
Я взял первое место. Второе место взял кандидат от «Справедливой России», коммунисты – третье. Наверное, говорить, что везде успех одной партии, другой партии очень сложно, надо каждый кейс отдельно разбирать, где чей успех, и в Москве, и в других субъектах.
В Москве надо смотреть, какие округа, какие районы, есть там конфликтные точки или нет.
Но факт остается фактом, что 25 из 45 мандатов в Мосгордуме получили те депутаты, которые были из «Единой России». Вот это факт, а все остальное это гипотезы.
А. Норкин:
- Это действительно факт. Кирилл Владимирович, но зачем нужен был этот камуфляж с самовыдвиженцами?
К. Щитов:
- Это был не камуфляж. Камуфляжем называют те, кому выгодно это называть камуфляжем. А мы еще в мае официально заявили, что провели праймериз, определили фаворитов (я, например, 8-е место по городу в партии на предварительном голосовании занял, вошел в десятку).
Но «Единая Россия» отказывается от преференций парламентской партии идти без подписей. Я лично считаю, что подписной барьер в Москве преодолим, и я на своем примере это доказал.
П. Тарасов:
- А вы готовы к публичной проверке подписей? Почему вы прячете эти подписи?
К. Щитов:
- Я первый, кто сдал подписи…
А. Кустов:
- Да вы не собирали их.
К. Щитов:
- И собирал, и сдал…
А. Норкин:
- Павел, тем не менее, то, что сейчас Кирилл сказал, это действительно факт. Большинство в Московской городской Думе и вообще по результатам этих выборов остается за теми кандидатами, которые представляют, так или иначе, «Единую Россию». Как вы это объясните?
П. Тарасов:
- Давайте посмотрим, сколько было в прошлом созыве, а сколько в этом. В прошлом, при всех формальных «Моя Москва» и т.д., у них было 40 мандатов, сейчас стало 25. Называть это победой… Ну, можно и обделавшись говорить, что все хорошо и от меня не пахнет.
А. Кустов:
- Но это не ваша победа. Это «тупого» голосования победа.
П. Тарасов:
- Можно оценки какие угодно давать, но «Единая Россия» эти выборы проиграла. Пусть формально дотащила до больше половины, но если бы выборы были хоть чуть-чуть честными, без массовой мобилизации ЦСО надомников, когда людей за шкирку тащили на голосование, в ряде случаев их не спрашивая, когда втаскивали однофамильцев в избирательные бюллетени по откровенно поддельным подписям.
Может быть, наш собеседник тоже скажет, что они собирали эти подписи. Ни одного человека на улицах не видели с подписными листами.
А. Норкин:
- Кирилл Владимирович, на реплику Павла Тарасова вы можете ответить, что все-таки это поражение?
К. Щитов:
- Давайте сравним, сколько КПРФ набрала в первом созыве Госдумы, во втором… Я не понимаю, зачем сравнивать прошлые выборы.
А. Кустов:
- «Единая Россия» выступала под нейтральным статусом. Вот сейчас на Олимпиаде вы поедете под нейтральным статусом выступать. Или под гербом будете выступать. Разница есть? Скажите, вам не стыдно прятаться под нейтральный статус?
К. Щитов:
- У меня в бюллетене дважды было написано. Все видели, что я от «Единой России». Кто прячется? По поводу чернухи скажу.
Про меня вышел ролик на канале Навального, абсолютно сфабрикованный. На меня оппоненты, в том числе от КПРФ, распространяли чернуху, листовки, с точки зрения политической этики такого не было даже в 90-е.
А я, между прочим, вел себя абсолютно корректно, ни одной гадости в отношении оппонентов себе не позволил, а меня грязью обливали. И все равно я выиграл.
А. Норкин:
- Я бы хотел спросить наших слушателей. Вот вы сейчас слушаете эту дискуссию. Скажите, вам вообще нужны такие депутаты, нужны такие выборные законодательные органы? Я, честно говоря, не хожу на выборы. И знаете почему? Потому что не хочу ни за кого из них голосовать.
А. Кустов:
- Это ваше мнение. Знаете, надо защищать народ.
А. Норкин:
- Вы хотите сказать, что защищаете народ?
А. Кустов:
- Да. А вы что, не знали, что ли? Я вернул родителям единственного сына, которого привезли родителям из Афганистана в цинковом гробу. Я вернул два дубликата орденов Красной Звезды, которые были украдены в 90-х годах.
Ю. Норкина:
- А если бы вы не были депутатом, вы бы не спасли человека?
А. Кустов:
- Я это делал, альтруизмом занимался. Здесь больше возможностей. Я просил людей. А здесь я буду решать сам, что нужно делать.
Ю. Норкина:
- То есть у вас преференции как у депутата?
А. Кустов:
- Когда статус депутата, это значит, возможность влиять на чиновника. Вот префектура… Метельскому административный ресурс был разрешен, а мне не разрешен. Почему,?
Ю. Норкина:
- Народ должен знать, где ему работу найти. Вот что народ должен знать.
А. Кустов:
- Правильно. Вот директора выгнали национального парка «Лосиный остров», а тут другой пришел, начал вымогать деньги.
П. Тарасов:
- Депутат должен слушать, а не говорить.
А. Норкин:
- Это, кстати говоря, немаловажная история. Потому что, господин Кустов, если бы все было так, как говорите вы, тогда у нас на всех выборах побеждали бы представители фракции ЛДПР, а этого почему-то не получилось в Москве.
А. Кустов:
- Благодарю партию за то, что она меня делегировала на выборы, дала 28 тысяч. Но, к сожалению, она сделала стратегическую ошибку, что не сконцентрировалась на победе.
А. Норкин:
- Мы попросили наших слушателей ответить на вопрос, нужны ли нам такие депутаты, такие выборы. «Что-то как бабы, а не депутаты», «Не хожу на выборы», «Говорят больше, чем делают», «Нет, не нужны», «Такой бардак, как в эфире, будет и в Думе», «Норкины, а можно ли психиатра на входе посадить?». Вас не расстраивает подобная реакция, господа?
П. Тарасов:
- Наверное, доля правильности в критике есть, потому что депутат должен в первую очередь не говорить, а слушать. Он говорить должен на трибуне те вещи, которые он услышал внизу, а избирателя он должен слушать.
И далеко не все к этому готовы, тем более не готовы реализовывать то, что нужно людям. Потому что очень часто у нас политик приходит, считает, что у меня есть единственно правильные мысли по поводу того, как должно быть организовано мироустройство, а все остальные должны быть просто массовкой на этих выборах.
И время политиков с таким подходом, наверное, все-таки уходит. То есть, когда ты приходишь к людям и занимаешься их проблемами, не то, что тебе захотелось, а именно их проблемами, можно заработать на этом авторитет.
А. Норкин:
- Скажите, а вы вашего коллегу по партии, соперника господина Кустова по 15-му округу Сергея Савостьянова хорошо знаете?
П. Тарасов:
- На самом деле не очень. Знакомство началось ближе к выборам.
А. Норкин:
- Вы видели ролики, которые были размещены?
П. Тарасов:
- Там же фотомонтаж. Если посмотреть исходный ролик, там ничего из этого нет – ни приписываемой матерщины, ни грубости. На самом деле это просто часть чернухи, которая выливалась на многих из наших кандидатов, причем ровно на тех, которые имели реальные шансы обыграть «Единую Россию». Вопрос – кому выгодно. Я думаю, ответ очевиден.
Ю. Норкина:
- Вся эта байда балабольская к нам пришла оттуда, в основном из Америки.
А. Норкин:
- Потому что это шоу.
Ю. Норкина:
- Совершенно правильно ты, Андрей, сказал, это шоу, которое ничего под собой, никакую нагрузку, никакую ответственность не несет. Вы можете ездить в города, пытаться решать какие-то проблемы, но так, как вы все ведете себя на этих выборах, это не пристало мужикам. Павел, вы физик по образованию. Что заканчивали, МИФИ?
П. Тарасов:
- Физфак.
Ю. Норкина:
- У нас физиков не хватает. Алексей, вы работали пожарным, вы работали в милиции. Что же такие мужские профессии бросили?
А. Кустов:
- Представляете, меня люди Колокольцева выгнали из МВД, поскольку я имел свое мнение и отстаивал его.
Ю. Норкина:
- Не надо мнение свое иметь, надо просто выполнять свою работу.
А. Кустов:
- А почему я должен слушать людей, которые не понимают, о чем они говорят? А сейчас я официально на пенсии.
Ю. Норкина:
- И почему вы пошли в политику?
А. Кустов:
- У меня есть силы, есть влияние на ситуацию.
Ю. Норкина:
- А зачем вы туда пошли?
А. Кустов:
- Помогать людям… Ситуация по Савостьянову. Я ему предложил объединиться против Метельского…
П. Тарасов:
- А он сам справился.
А. Кустов:
- А он не захотел. Но как он пошел по отношению к нашей партии. Он обвинил нашу партию, что его газеты воровали.
Ю. Норкина:
- А зачем вы мне вообще говорите про какого-то несчастного Савостьянова?
А. Кустов:
- Просто фамилия понравилась. А Зюганов договорился с Навальным… Почему в «Умном голосовании» прошли только коммунисты. Ни один наш член партии не прошел.
Ю. Норкина:
- Алексей, я понимаю, если бы вы сказали: у меня была мечта вот здесь построить какое-то предприятие, детский сад, школу, а я не прошел, и мне не дали.
А. Кустов:
- А вы денег дадите?
Ю. Норкина:
- Какой вы меркантильный, дорогой мой.
А. Норкин:
- Знаете, в чем ваша проблема, Алексей? Вот поэтому у вас, кроме Жириновского, и нет реальных политиков.
Ю. Норкина:
- Тогда вам нужно бизнес открывать. Или на грант подать.
А. Кустов:
- Знаете, я предполагаю, что если Владимир Вольфович уйдет, то наша партия закроется. Вот я лично под него пришел в нашу партию.
Ю. Норкина:
- Вас не будет просто. Потому что партия ЛДПР это Жириновский.
А. Кустов:
- Если Жириновский уйдет, я напишу заявление о выходе из партии.
Ю. Норкина:
- Да вам даже писать ничего не нужно будет.
П. Тарасов:
- Неоткуда будет выходить.
А. Норкин:
- Павел, во время недавних следственных мероприятий (идет проверка структур Навального и Фонда борьбы с коррупцией по поводу отмывания денег) в том числе у него были обнаружены несколько тысяч пустых бланков доверенностей на формирование наблюдателей, для того чтобы их присылать на те или иные избирательные участки.
Все они были подписаны Валерием Федоровичем Рашкиным, первым секретарем Московского городского комитета партии. Печать. Я так понимаю, что это нормальная практика, наблюдатели могут присутствовать. Но несколько тысяч пустых бланков. Я так понимаю, сейчас проверка идет. Вы можете объяснить, что это за история такая, почему фамилия Навального оказалась в связке с фамилией Рашкина?
П. Тарасов:
- Реплика про то, что Зюганов договорился с Навальным. Я думаю, публичных комментариев Геннадия Андреевича по поводу Алексея Анатольевича более чем достаточно, чтобы считать эту версию достаточно далекой от жизни.
Второе. Касательно наблюдения. Те люди, которые имеют отношение к этому процессу, к организации, знают, что на каждых выборах каждая партия, каждая структура подбирает наблюдательское сообщество, и не всегда хватает своих сил. Чем больше наблюдателей, тех, кто заинтересован в честных выборах, тем легче добиться результата. Поэтому есть и «Гражданин наблюдатель», и «Сонар», и «Голос».
А. Норкин:
- Это я понимаю. Но несколько тысяч пустых бланков с подписью и печатями именно у того человека, про которого Геннадий Андреевич, как вы сами сказали, высказался очень даже…
П. Тарасов:
- Я, во-первых, не вижу проблемы, что кто-то может пойти наблюдать. Я почему-то совершенно уверен, что если от Навального кто-то придет наблюдать, то они за честность выборов сражаться будут точно. В этом плохого ничего нет.
Вот если бы там было сказано, что мы вам даем, условно, 100 наблюдателей, а в обмен вы либо отказываетесь от каких-то своих политических целей, либо, наоборот, начинаете продвигать какие-то позиции Навального, это был бы предмет для содержательного разговора.
Ю. Норкина:
- Павел, вы выиграли. Что вы обещали людям, грубо говоря, на что они повелись?
П. Тарасов:
- Вообще порочная практика рассказывать, обещать: я вот это сделать, это сделаю…
Ю. Норкина:
- Я должна вам поверить, я должна понимать, что вы именно мой депутат, которому я верю.
П. Тарасов:
- Нужно рассказывать про программу не в плане того, что вот я вам здесь дворец построю, здесь замок. Нужно рассказывать, что меня не устраивает в текущем положении вещей, и с чем я буду пытаться бороться. Это не значит, я завтра приму вот такой закон.
Ю. Норкина:
- У вас должен быть план, как вы будете из этого дерьма выбираться вместе с нами.
П. Тарасов:
- В программе несколько тезисных вещей, будущих законопроектов, которые не факт, что удастся продавить. Но те вещи, к которым нужно стремиться. И эти вещи людьми воспринимались. Это перестройка системы управления городом, убирание ненужных звеньев в виде управ и префектур, передача полномочий органам местного самоуправления. Потому что у нас в городах федерального значения местное самоуправление практически кастрировано. Это вопрос контроля за коррупцией, за бюджетными средствами. Это вопросы состояния ЖКХ.
Ю. Норкина:
- Как вы собираетесь осуществлять контроль за расхищением бюджетных средств?
П. Тарасов:
- Первое. Все организации, получающие бюджетные средства, должны работать по безналу. Второе. Интерактивная публикация всех платежек, чтобы мы видели, куда идут деньги. И самое главное, все контрагенты этих организаций должны выполнять те же требования, чтобы каждый бюджетный рубль в публичном доступе можно было проследить от начала и до конца.
Ю. Норкина:
- Я работала в фирме Mercury, очень известной – бриллианты, Dolce&Gabbana и т.д. Я работала зам. начальника АХО. Приходили деньги, можно сказать, из бюджета Mercury на кухню. Что делала моя начальница? Она набивала чеки на рынке и отчитывалась перед начальством: все ваши деньги были реализованы. Электронную историю тоже можно подделывать.
П. Тарасов:
- Ограничения на контрагентов, куда пошли деньги.
Ю. Норкина:
- Даже сказка про искусственный ум все равно не такая радужная, как кажется. Что мы поставим этого болвана, который, казалось бы, не будет воровать…
П. Тарасов:
- Откуда это требование? Для того чтобы было хищение денег, тот, кто подписывает заказы на госконтракты, должен получать свои 30-50% отката. И вы увидите по всей цепочке, куда пришли деньги.
Запрет вывода на наличку и связь с контрагентами. То есть каждый, кто попадает в эту цепочку, обязан это публиковать. Потому что сейчас это выводится через субподряды в закрытые коммерческие организации, вы дальше не отслеживаете.
А. Норкин:
- Алексей, а вы что своим избирателям говорили? Получается, они за вами не пошли, не поверили?
А. Кустов:
- Знаете, здесь все проще, чем у коммунистов. Я-то крестьянин сам. Я на 28 тысяч выпустил такие красивые листовки с моими тремя красавицами – у меня три бернских зенненхунда. И раздавал собачникам.
Я никаких программ не писал. Я написал, какой я «проходимец». О том, что Гаврилов и Зимятов присутствовали, когда я передавал два дубликата орденов Красной Звезды родителям Володи Бубнова, десантника 350-го парашютно-десантного полка.
И никому ничего не обещал. Я реальный человек. На меня вышли по поводу Бабаевского пруда жители Гольяново, Метрогородка, и начался процесс. Началась проверка чистоты…
А. Норкин:
- Мне кажется странным, если человек идет на выборы и ничего не обещает.
А. Кустов:
- Я вот не обещал никому. И меня не могут упрекнуть…
Ю. Норкина:
- От чего народ-то спасать вы собирались?
А. Кустов:
- Министр природных ресурсов Кобылкин, бывший губернатор Ямала. Независимо от того, что я не выбрался, я его приглашу туда, и он приедет ко мне в Лосиный остров. Этот парк – его владения. В национальном парке бардак творится.
А. Норкин:
- Алексей, почему вы не сделали это вашей программой предвыборной?
А. Кустов:
- Элементарные вещи. Когда человек не играет словами, а говорит реальные вещи.
А. Норкин:
- Это вы сейчас говорите нам, что не надо играть словами? По-моему, вы занимаетесь этим целый час.
А. Кустов:
- А вы считаете, что я играю?
А. Норкин:
- Абсолютно.
А. Кустов:
- Я сказал искреннюю правду. Вот здесь написано ни больше ни меньше…
А. Норкин:
- На этом листочке с собачками.
А. Кустов:
- С козочками.
А. Норкин:
- Вам надо какой-то генетикой заниматься, Алексей. Потому что на фотографии с тремя собаками вы видите козочек. Это сильно.
А. Кустов:
- Я ничего абсолютно не обещал. Я реальный человек. И если я говорю, я отвечаю за свои слова, за то, что я делаю.
П. Тарасов:
- То есть вы планировали ничего не делать, поэтому не обещали?
Ю. Норкина:
- Мне трудно себе представить, чтобы так себя вел Михаил Ульянов, которые многие годы оставался народным депутатом. И депутаты у нас были в советские времена, им даже не нужно было говорить, что они умеют.
А. Норкин:
- Потому что они возвращались потом на свое рабочее место – кто к станку, кто на театральную сцену.
А. Кустов:
- Я за Антона Шипулина заступился, когда на него наезжали. Я говорил: он сделал для страны много, он завоевал медали, престиж нашей страны сделал. И когда начались наезды…
Вот он скрыл 13 миллионов, условно говоря, они правда его, а суд его оправдал. То есть его допустили дальше до выборов. Я не знаю, выбрался он или не выбрался…
А. Норкин:
- Зачитаю пришедшее сообщение: «Боже мой, за кого мы голосуем».
У нас в гостях были Павел Тарасов, представитель партии КПРФ, который победил, вошел в состав Московской городской Думы, и Алексей Кустов, представитель ЛДПР.
