Владимир Сунгоркин: «Фургал, конечно, может быть причастен к убийствам, раньше это называли «обычаи хозяйственного оборота»
Мы предлагаем полный текст радио передачи.
Р. Голованов:
- Из чего состоит Россия и что будет с нами дальше – расскажет главный редактор «Комсомольской правды» Владимир Сунгоркин. У микрофона Роман Голованов. Владимир Николаевич, здравствуйте.
В. Сунгоркин:
- Добрый вечер.
Р. Голованов:
- Тема понятная – Фургал, губернатор Хабаровского края. Сегодня в три утра начинает мессенджер пиликать, как страшный сон. Срочные новости.
В. Сунгоркин:
- Ты звук не пробовал отключать?
Р. Голованов:
- Этой ночью я забыл. Подумал, что это сон, выключил и убрал его.
В. Сунгоркин:
- Это было всего-навсего сегодня утром.
Р. Голованов:
- В три утра.
В. Сунгоркин:
- Я проснулся где-то в восемь. И тоже машинально взял телефон – и там первая новость стоит: задержан губернатор Фургал. И меня что сразу впечатлило, я нажал видео, и показывают его арест. Не знаю, юридически правильно, наверное, задержание в тот момент. Он приехал на работу, его бойцы в кепках с надписью ФСБ вяжут, причем вяжут грубо, хватают его за затылок.
Р. Голованов:
- Будем честны, как вора в законе его повязали.
В. Сунгоркин:
- Да, наклоняют сразу голову. Прекрасная съемка, видно, что он в растерянности. Я тебе скажу честно – начало в колхозе утро. Я еще думаю: ой, у нас же радио сегодня. Вот первое мое удивление, я нашим слушателям скажу, кто не знает, я из Хабаровска. Это мой родной город, куда я каждый год приезжаю. Нет такого года, чтобы я туда не приезжал, не провел там несколько дней. И вот меня покоробило, тут во мне, возможно, проснулся просто житель этого города, меня очень покоробило, что губернатора вот так грубо, как какого-то уже доказанного, я понимаю, что обвинение серьезное.
Р. Голованов:
- Если рассказать о деле. 2004-2005 год, убийство двух предпринимателей, которые были связаны с Фургалом. Следствие установит, из-за чего они ругались. Потом год 2019 год – задерживают одного из партнеров Фургала. И уже с января тот дает показания против Фургала. И Фургала задерживают как подозреваемого в причастности к убийству. Одного из предпринимателей убили жестко – восемь выстрелов.
В. Сунгоркин:
- Давай порассуждаем. Восемь, двадцать восемь. Во-первых, прошло минимум 15 лет с того события. Наверное, у них есть аргументы, чьи-то свидетельские показания. Но мы же вроде живем в правовом государстве, где есть такая великая формула – человек объявляется преступником только по приговору суда. Меня сильно покоробила эта демонстративная форма его ареста. Я думаю, это неправильно делается. Преступником он становится по решению суда. Хватать за затылок, наклонять голову, толпой наваливаться на губернатора – это…
Вот забудем, как его фамилия и в чем он обвиняется. Подчеркиваю, обвиняется в делах 15-летней давности. Я с ним не знаком, так получилось.
Р. Голованов:
- Срочная новость: Следственный комитет предъявил обвинение в организации убийств и покушений губернатору Хабаровского края Фургалу.
В. Сунгоркин:
- А в чем тут срочность? Его что, без этого обвинения просто хватали и в грубой форме тащили? Итак, мы живем в правовом государстве. Человек может быть назван преступником только по приговору суда.
Второй момент. Да, иногда приходится, и мы это видим по телевизору, в интернете, как иногда каких-нибудь братков или воров в законе кладут с широко раздвинутыми ногами на асфальт. И они лежат мордой вниз буквально. Именно мордой вниз. Но с ними, действительно, все ясно. на них уже отпечатки пальцев миллион раз взяты, за каждым из них восемнадцать кликух и так далее. Но его взяли в очень интересном месте – он на работу приехал. Он, вообще-то, символ государственной власти. Мне все равно, Фургал он или не Фургал, но мне не все равно, что наше население, наш замечательный глубинный народ все-таки должен относиться к губернатору с некоторым уважением.
Когда мы так демонстративно их, как дрянь такую человеческую, слушайте, за него же там проголосовали, было два тура выборов, и вот так его – раз… Меня это покоробило.
Р. Голованов:
- Был Шпорт, который был ненавистен краю, который надоел. И поэтому на протестном голосовании, как на тройке, выезжает Фургал.
В. Сунгоркин:
- Это очень интересная история. Там много интересного в этой теме. Я с тобой не соглашусь, что Шпорт был ненавистен народу. Шпорт был такой губернатор, думаю, наши слушатели поймут, о чем я, он был никакой. Такой скучный, неискрометный, старательный. Он был хороший, но, как говорится, не орел. И люди, протестуя против Шпорта в той ситуации, это были выборы 2018 года, они протестовали не против персонально Шпорта, он для них тоже ведь был символом.
Как Фургал пришел к власти? Потрясающая история. Он вообще не собирался ни в какие губернаторы. Он тоже многолетний такой записной депутат Госдумы. Его поставили техническим соперником. Все были уверены, что Шпорт победит. И так все расслабились, включая, думаю, избирательные комиссии. Фургал вообще никакой кампании не вел. Но он был известен, потому что он депутат Госдумы. И вдруг вскрывают эти урны, толком не озаботившись, что надо посмотреть, чего мы там вскрываем, и в массовом порядке – бабах! – вываливают: опаньки, чего получилось! Второй тур получился. А Фургал не собирался.
Шпорт – тогдашний губернатор, правильный губернатор, ему вальяжно говорит: ну ладно, давай, мы сейчас договоримся, будешь моим первым замом, будешь реализовывать свои программы, чего ты там обещал. А он особо ничего не обещал. Просто народ проголосовал абы за кого. Возникает второй тур. Там, правда, есть конспирология. Там якобы, и это похоже на правду, предыдущий губернатор Виктор Иванович Ишаев очень не любил своего преемника Шпорта, и поэтому он любил Фургала. И это ему тоже аукнулось. Его тоже осудили за какую-то смешную историю, хотя Ишаев дошел до полпреда президента в своей карьере. Он в аренду сдал какое-то государственное помещение не по той цене, и не тем, и не тогда. Хочешь – стой, хочешь – падай.
И вот Фургал побеждает. Он не собирался ни одной минуты быть губернатором. Но как человек азартный, ему понравилось: ой, я могу стать губернатором? Ага, - сказал ему народ. Чего, правда? Правда, правда, у тебя все шансы. И, видимо, Ишаев где-то его там: Серега, ты давай, у тебя все шансы. Один раз в жизни! Давай, мы тебя поддержим, у нас тут вот такие ребята, команду тебе дадим. И Фургал попер в губернаторы.
Когда он им стал, тоже, власть-то – такая вещь наркотическая, Фургал стал все сигналы давать, что я за президента, я за власть, я не оппозиционер, я хороший. Но он же нечаянно выскочил. Тут наверняка была та самая пресловутая папочка с его сомнительным прошлым. И я думаю, моя версия, почему именно сегодня…
Р. Голованов:
- А потом что есть Сафронов.
В. Сунгоркин:
- Я думаю, две вещи. Потому что есть Сафронов, возможно.
Р. Голованов:
- Это история про госизмену.
В. Сунгоркин:
- Мы про него тоже поговорим. Что слишком много волнений вокруг Сафронова. И потому что Хабаровский край – мой родной, замечательный, орденоносный – показал достаточно плохие результаты по голосованию. И тут Фургалу вспомнили: слушай, пора с тобой завязывать. Что там за сепаратизм? Мне кажется, такое. При том, что я нисколько не сомневаюсь, как житель этого замечательного региона, что Фургал, конечно, запросто может быть причастен и к убийствам, и к чему угодно.
Это раньше деликатно называли в некоторых кругах «обычаи хозяйственного оборота» тех времен. Это же эхо 90-х годов шло. А Хабаровский край – очень брутальный край. Там есть что делить. Там очень много людей поубивали в ходе разборок. У нас был коллега, замечательный журналист покойный Борис Львович Резник, он известен в широких кругах, он был журналистом «Известий», депутатом Госдумы много созывов. Он очень много мужественных статей посвятил тому, что творилось в этом крае. Край очень криминальный.
Р. Голованов:
- Почему, если знали 15 лет про проделки губернатора, их не пресекали?
Николай из Московской области:
- 4 июня ведущий программы «Что будет» сообщил потухшим голосом, что задержан Платошкин, не назвав для приличия ни имени, ни отчества уважаемого человека, ведущего у вас полгода аншлаговую передачу. А вы по принципу «сам не слышал, но мне говорили» начали обличать его как опасного революционера. Видимо, вам не говорят, что ваш коллега из «Вестей» Владимир Соловьев, депутат Госдумы Семен Багдасаров, выражая мнение миллионов слушателей, не раз уже говорили, что стыдно за радио "Комсомольская правда", где открыто обгаживают орден Отечественной войны, обеляют власовцев и бандеровцев Кашин и Голованов – летописцы земли русской, как они называют себя нагло и самонадеянно.
Р. Голованов:
- Мы наглые, самонадеянные и никуда не денемся.
В. Сунгоркин:
- Такое ощущение, что вы по бумажке все это зачитали. Или готовились долго? Так у вас гладко все получилось. Спасибо, я отвечу. Первое. Я, действительно, считаю Платошкина человеком, да, чрезвычайно популярным, высказывающим дорогие многим слушателям мысли, но человеком, ушедшим за грань закона. Потому что его рассуждения на тему «отнять и поделить», я думаю, наша страна уже прошла. Я не считаю, что вы должны так уверенно говорить: от имени миллионов человек… Хотя не исключаю, что, может быть, у нас есть и миллионы человек, всячески приветствующие идею снова устроить нам революцию здесь. «И Ленин такой молодой, и юный октябрь впереди». И снова устроить то побоище, которое продолжалось у нс с 1917 года по 1922 год – пять лет. Матушка Россия уничтожала свое население с самыми светлыми лозунгами: равенство, братство, справедливость. И уничтожили, насколько я помню, чуть ли не 10 млн. собственных жителей. А потом погрузили страну в тот самый коммунизм и так далее. Я этого не хочу повторить. Не знаю, миллионы со мной, не миллионы. Платошкин, в принцип, на эту, как выражаются сами коммунисты, «на чью мельницу воду льешь?» - вот на ту и лил.
Что касается Кашина, надо слушать его тексты больше нам с ручкой и бумажкой. И тоже хватать его за руки там, где его сильно заносит. Это, наверное, и есть такая публицистика. Я не нахожусь, как главный редактор «Комсомольской правды», в восторге от некоторых пассажей Кашина. Мы с ним обсуждаем, я ему, честно вам скажу, говорю: Олег, ну вот смотри, зачем ты вот здесь такие вещи говоришь? Но если человек будет говорить прямо по написанному и всегда все правильно, то вы же сами не будете такого человека слушать. Всегда полет мысли подразумевает то, что иногда этот летящий мыслью Кашин куда-то его занесет. Кашин, скажем так, не худший публицист нашей эпохи. Его слушают, его огромное количество людей любит.
Вот этот коммунизм у нас, вот обязательно: Мардан – уволить! Мардана – больше! Кашин – расстрелять! Нет, только Кашин, всех остальных разогнать! Вот даже такой божий человек как Роман Голованов, вполне тихий и мирный, и тебя тут периодически требуют убрать: гад и так далее. Это вечный разговор. Наш радикализм нас погубит. Наша пассионарность. Нельзя спокойнее к этому относиться? Думаю, только лучше будет.
Р. Голованов:
- А программу Олега Кашина слушайте после нас.
В. Сунгоркин:
- И я его буду с трепетом слушать. Может, и он нас сейчас слушает. Далекий Лондон – мы ему шлем лучи добра и говорим: Кашин, не обзывайся и выбирай слова.
Р. Голованов:
- Не нападайте на Кашина.
В. Сунгоркин:
- Он сам понимает, иногда ляпнет, а потом говорит: да, черт, конечно, увлекся! Журналистика – дело такое.
Р. Голованов:
- Мы обещали сказать, почему 15 лет не обращали внимание на то, что Фургал причастен к убийствам.
В. Сунгоркин:
- Прекрасный вопрос. Знаете, про каждого активно действующего человека в каждом вашем городе, что в Хабаровске, что во Владивостоке, что в Челябинске, обязательно есть большой шлейф всяких рассказов. Какой он злодей, сколько он кого убил, разорил и сделал сиротами и вдовами. Половина этих рассказов – это точно выдумка. Про всех. Включая меня. Просто свирепая чушь собачья.
Скорее всего, ситуация была такая. Было много так называемой оперативной информации, как ее называют силовики. Ваньке – Петьке, а Наташка – Кольке по пьяни рассказала. Все это надо проверять, перепроверять. Кстати, те самые тридцатые годы, когда полстраны расстреляло и посадило другую половину страны охотно, ведь они все были построены на тех самых доносах, которые, как выяснилось, ничем не подтверждались. Но доносы не Сталин писал и не Берия, и не товарищ Ежов Николай Иванович железной рукой. Их писали друг на друга. Все это надо проверять.
Я сегодня с изумлением прочел в завтрашнем номере «КП», что Янукович, бедолага, просравший, извините за выражение, Украину, его реноме в значительной степени уничтожалось всякими байками типа: а в детстве он шапки воровал. Да еще не просто шапки, а в туалетах. Экс-премьер Азаров говорит: ребята, эта история была сочинена в штабе Юли Тимошенко, удачно запущена, стала мемом. И потом черта лысого докажешь, было – не было.
Р. Голованов:
- Автор этой политтехнологии потом признался.
В. Сунгоркин:
- Я про то, что кто-то узнает, что это неправда, а 99 процентов, так ночью разбуди: а что у нас Янукович? А Янукович шапки воровал.
Р. Голованов:
- Этот спецпроект о Януковиче можно услышать на радио "Комсомольская правда".
В. Сунгоркин:
- Так вот, с Фургалом то же самое. Я нисколько не сомневаюсь, что он человек криминальный. Но что там правда, а что – нет, это же суд должен устанавливать. Это огромная следовательская работа. А папочку завести можно на каждого, кто чего-то делает. А Фургал был большой бизнесмен.
Хабаровский край – это очень необычный край. Это край, напичканный огромным количеством денег. И деньги эти извлекаются из уникальной ситуации Хабаровского края. У нас с тобой есть друг Сережа Пономарев, который постоянно говорит: вот Хабаровск – это сонный, никчемный, бестолковый город, где ничего. Хабаровск – не бессмысленный город. Там добывают очень много золота, платины, лосося, икры красной, угля, ценных пород деревьев. Там большой транспортный узел, там нефтепереработка, которая с 30-40-х годов, с Сахалина нефть перерабатывают. Это очень богатый край, говорю это со знанием дела. И там, где большие богатства, там всегда криминалитет как на дрожжах на этом черноземе денежном процветает. Это и в советские времена было. Там всегда сидели очень сильные ребята.
Р. Голованов:
- Если честно, есть крупный политик, который, как ни крути, депутат, зампред комитета по региональной политике, потом он становится губернатором. За ним тянется шлейф того, что он причастен к убийствам. Эта папочка – это возможность всегда его одергивать, чтобы он куда-то не полез. На него компромат был. Просто его сейчас разыграли.
В. Сунгоркин:
- Ему говорят: ты же про себя лучше всех знаешь. Может, это ты, может, не ты. Но в папочке 48 историй, ты подели на два, все равно 24 останется. Скорее всего, это не так. Да не скорее всего – так оно и есть.
Р. Голованов:
- То есть сейчас он был невыгоден, его надо было убрать?
В. Сунгоркин:
- Хороший вопрос. Я уверен, что, конечно, политическая составляющая была. А может быть, за эти два года просто… Два года назад им никто особо не интересовался всерьез. А эти два года контора работала, что называется. И Следственный комитет, и ФСБ, и прокуратура могли работать над товарищем Фургалом.
Р. Голованов:
- Влад из Краснодара нам дозвонился.
Влад:
- Хотел бы прокомментировать историю с Фургалом. Это мое личное мнении, что идет криминальный передел бизнеса. Не важно – кем. Властью или спецслужбами. Я так думаю, это передел криминального бизнеса. Если выяснится, что один из глав южных республик в такую же историю попал, федеральная власть зассыт скрутит его в бараний рог или нет?
В. Сунгоркин:
- Время от времени такие истории происходят. Что касается наших солнечных республик, в том же Дагестане очень много народу пересажали, включая мэра Махачкалы. Заменили руководителя Дагестана. И над бывшим руководителем Абдулатиповым вьются товарищи из прокурорских и околопрокурорских ведомств. Так что ничего тут такого экзотического нет. И еще не вечер.
Насчет криминального передела бизнеса, я вам как хабаровчанин скажу, это вряд ли. Это история не про передел бизнеса. Просто потому, что весь серьезный бизнес на сегодня в Хабаровском крае уже хорошо поделен. Он весь у кого надо. И вся сколько-нибудь важная собственность принадлежит федеральным и международным собственникам. «Все уже поделено до нас».
Р. Голованов:
- «А что, должны были Фургала в жопу целовать, когда винтили?» - пишут нам слушатели.
В. Сунгоркин:
- Да нет, не надо никого целовать. Но власть должна уважать себя и действовать соразмерно. Если человек представляет опасность, возможно, будет отстреливаться, возможно, бросит бомбу, тогда его надо сбивать с ног и так далее. Но в данном случае руководитель края, избранный большинством населения, идет на работу. Чего ты его хватаешь, загибаешь ему руку. Он что, будет сопротивляться? Подошли, представились, сказали: дорогой гражданин Фургал, вот есть решение вас задержать по обвинениям. Пройдите в автомобиль. И это можно тоже красиво снять. Из фильмов советского времени мы знаем, что именно так министров забирали, уводили без демонстрации.
Я знаю, есть теория, что надо вот так его оглоушить, унизить, опустить его всенародно, чтобы он быстро начинал давать показания. Я думаю, такие персоны как Фургал, не важно, как губернатор края или крупной области, они… У меня такое ощущение, что они в наше время все готовы к такому развитию событий. Потому что это стало популярным. Я напомню цифры, это тринадцатый губернатор, арестованный за последние несколько лет.
«Вы за весь народ не говорите! Весь народ не писал доносы! Как вы можете утверждать, что все писали?» Это же не разговор по бумажке, не говорилось, что все писали. Хотя многие, конечно. Но та история коснулась миллионов. «Мои родственники не писали!». Мои тоже не писали. Но я могу сказать, что среди моих родственников нет ни одного попавшего под репрессии. Не знаю, хорошо это или плохо, но вот так получилось. Какая-то зверская нетерпимость. Что вы такие злые?
«Платошкин выступал за средний частный бизнес!» Он против крупного выступал. Платошкин был очень говорлив и он за что только ни выступал.
Р. Голованов:
- Наша программы называется «Что будет». И после этого задержания Фургала что будет дальше? Это знак элитам? Знак губернаторам, что вы все под богом ходите?
В. Сунгоркин:
- Так как Фургал прожил большую, интересную и яркую жизнь в бизнесе, безусловно, что-то есть на него. Без этого, как говорится, быть у водицы и не напиться, всякие народные мудрости у нас есть по этому поводу, я думаю, он будет осужден. И я думаю, что силовые органы тоже учатся и делают выводы из своих предыдущих осечек. Думаю, что тут они уже подготовились от всей души.
Р. Голованов:
- Следующая тема – Иван Сафронов, журналист, который работал советником Рогозина в Роскосмосе. Оказывается, что он якобы передавал за рубеж какие-то наши военные тайны и сотрудничал с разведкой, похоже, даже натовской. Эта история – это давление на журналиста, разоблачение шпиона, война с Роскосмосом?
В. Сунгоркин:
- Меня занимают даже не те вопросы, которые ты задал. Все вопросы, которые ты задал, это вопросы гадательные. А вот другая вещь, которая уже сейчас проявилась, она не из раздела гадательности, а из раздела наших текущих умонастроений. Много интересного вскрыли эти сутки, прошедшие с момент задержания Ивана Сафронова – бывшего журналиста, ныне советника главы Роскомоса по пиару.
У нас что ни случись, мы легко уже можем быть пророками и прогнозистами, тут же выстраивается такой свиньей, как войска на Чудском озере, весь клан либеральной общественности и начинает дружно, как по команде, на третьей минуте уверенно вещать о том, что Иван не виноват, не может быть виноват, это все кровавая гэбня, как они ее называют. Свободу Юрию Деточкину! Вот это меня всегда потрясает.
Дальше, ФСБ, она же прокуратура, она же Следственный комитет, уходит в глухую несознанку и говорит что-то очень невнятное в количестве двенадцати слов. Чего хотите, то и делайте. Дальше идет длинный период, во время которого буйная наша общественность всем и каждому, ночью разбуди, докажет, что Ваня не виноват. Условный Ваня, я с ним не знаком, просто для простоты изложения. А кровавое КГБ, по-прежнему лучше называть КГБ, потому что, чтобы уж для кровавости, оно еще одну невинную душу утащило. И вот это меня всегда потрясает. А когда все доходит до приговора, тоже никто уже ни во что не верит.
Кто-то у нас на радио здорово сказал: почему-то у ФСБ нет своего голоса, который бы все-таки побольше говорил. Мы живем в медийное время. И любое молчание прокуратуры, Следственного комитета и ФСБ работает против них. Свято место пусто не бывает. Если вы молчите, то на это место идет огромное количество информации.
Р. Голованов:
- Им нужная такая Мария Захарова.
В. Сунгоркин:
- Конечно. У них есть своя Мария Захарова, у Следственного комитета есть Светлана Петренко, во всех органах есть свои люди. Но они очень немногословны. Я бы сказал так, они не по-современному немногословны. Я понимаю, существует тайна следствия. Но вы что-то хотя бы можете понемножку говорить?
Всего сутки или двое прошло с тех пор, как задержан Иван Сафронов. Что говорят в эфире? Он не мог шпионить, потому что он журналист. Забыли, что его фамилия Сафронов, Иван. Вообще-то большинство разведчиков – это журналисты. Чисто статистически. Разведка со времен Даниэля Дефо, автора «Робинзона Крузо», привлекает журналистов и писателей. На разведку работал Иван Тургенев – благообразный автор «Отцов и детей» и прочих произведений. На разведку работало огромное количество писателей и журналистов. В том числе на разведку работало в советские времена огромное количество журналистов с корочками газет ведущих, страшно сказать, и «Комсомольской правды».
Р. Голованов:
- Лучше бы вы этого не говорили.
В. Сунгоркин:
- Поздно. Есть же огромное количество мемуаров, досье опубликованных и так далее. Они были прекрасными журналистами. Вот как началось с 1924 года, так и шло. И когда после этого эти люди на голубом глазу говорят: как он мог быть журналистом и шпионить? Дальше говорят такой же абсурд, это про аргументацию. Дай бог, чтобы Сафронов оказался честным хорошим журналистом. Но вся аргументация: он не имел допуска к военной и государственной тайне. Слушайте, почему журналист к разведке всегда привлекается? Потому что они, болтая, выпивая с разными людьми, много чего узнают. Они могут даже в портфель, если надо, залезть к кому надо, потому что дружат. Сафронов был очень знаменит высочайшим количеством контактов в среде секретоносителей и очень много знал, чем всегда гордился.
Р. Голованов:
- Мы сейчас никого не обвиняем. А то сейчас начнется.
В. Сунгоркин:
- Но все равно начнется. А вообще – пойдемте дальше. А давайте, чтобы понять будущее, надо немножко в прошлое окунуться. У нас в очень свежем прошлом есть две истории. Одна история – про журналиста. Его зовут Григорий Пасько. Это очень похожая история. Это был военный журналист газеты «Боевая вахта» на Дальнем Востоке. И вдруг его арестовывают. Якобы он телевизионщикам что-то там не то рассказал. Поднялась страшная волна в защиту Пасько во всем мире. Он стал лауреатом миллиона премий. Он стал символом борьбы с сатрапией, с проклятым КГБ и так далее. А так как это были 90-е годы, тогда все жили прижав уши, ему дали в итоге два года. А там низший срок – четыре года. Кампания была большая.
Кончилось все тем, что, когда он обратился в Европейский суд по правам человека, ЕСПЧ, рассмотрев это дело, признал, что его правильно осудили. Признал, что он был шпионом. А дальше выясняется, как у нас все устроено. Почему-то целый ряд борцов за демократию не называют в случае Пасько кучу вещей, которые были очевидны. Он же отдавал японским журналистам почему-то свои блокноты со схемами, на которых он рисовал базы, он рисовал графики движения эшелонов, которые с ядерным топливом. Он реально давал секретную информацию. Он занимался ядерным арсеналом. И за это ему платили.
Маргарита Симоньян написала: «Надо проверить ключевой момент – платят за эту информацию или нет?»
Р. Голованов:
- С Пасько все понятно.
В. Сунгоркин:
- Ничего никому не понятно. Разбуди ночью наших многих людей, скажут: Пасько – невинно осужденный, жертва и так далее.
Р. Голованов:
- А Сафронов мог случайно взять и кому-то проболтаться?
В. Сунгоркин:
- Насчет случайности. Я тебе вторую историю расскажу. Был такой Игорь Сутягин, вокруг которого поднялся страшный шум, когда его арестовали. Он был ученым. Вся прогрессивная общественность шумела, что Сутягин – это невинная жертва, это просто ученый. Чем все кончилось? Ему срок дали. Но разбуди ночью любого демократа, он скажет, что Сутягин – невинная жертва. И вдруг американцы захватили нашу сеть. Это та самая сеть, группа товарищей, куда входила Анна Чапман – рыжеволосая красотка. И их стали обменивать. Их десять человек обменивали на четырех наших сидельцев. И обменяли на Скрипаля – предателя, еще одного, на четырех. Среди этих четырех оказался Сутягин.
И Сутягин, который невинная душа, почему-то оказался в Британии, прошел серьезное собеседование и куда-то исчез. Если ты невинная душа, ты чего в Англию поехал? А как он попал в четверку? Это же было соглашение. Они его вытаскивали как своего человека. А перед этим у нас были – «свободу Анджеле Дэвис!». Рядами и колоннами: невинный Сутягин! А третья история – про камень. Когда Мамонтов снимал фильм, его все исклевали. Оказалось, камень настоящий.
Р. Голованов:
- Что будем с Сафроновым? Его отпустят?
В. Сунгоркин:
- Я не знаю, отпустят его или нет. Возможно, будут какие-то политические решения. Или обменяют. Но для меня ясно одно, что в 2020 году просто так взять невинную душу, да еще после истории с Голуновым, взять без серьезных доказательств человека и дальше его… Да такого известного, он же в пул президента входил, в пул правительства входил, он очень известный человек. Взять его без доказательств – кто на это пойдет? Кому нужно звездами своими рисковать из этих генералов?
Р. Голованов:
- Услышимся с вами в следующий четверг!