Владимир Сунгоркин: «В 1991 году правительство реагировало очень похоже на то, что сейчас – может, это генетическая проблема»
Мы предлагаем полный текст радиопередачи.
Р. Голованов:
- Из чего состоит Россия? Что нам ждать в будущем и как скоро нам всем придет самое страшное, что только может прийти, расскажет главный редактор «Комсомольской правды» Владимир Сунгоркин. Владимир Николаевич, здравствуйте.
В. Сунгоркин:
- Добрый вечер! Мы с тобой вдвоем будем рассказывать…
Р. Голованов:
- Ну, мы с вами же раз в неделю вещаем, а Владимир Владимирович выступает почти каждый день. И вот пока нас с вами не было, Владимир Владимирович выступил и сказал, что потихоньку режим самоизоляции у нас снимается и все мы из него выходим. Когда я это слушал, мне вспомнилась история о том, что наши войска выходят из Сирии, но чего-то как-то все это было очень интересно… И так же мы выходим из своих домов… вроде мы выходим, вроде бы все снимается и заканчивается, а я сижу дома, на самоизоляции. И, если я выйду в магазин без маски и перчаток, мне влепят штраф в 4000 рублей… Владимир Николаевич, так что происходит, все заканчивается или нет?
В. Сунгоркин:
- Тебе сколько лет?
Р. Голованов:
- 25.
В. Сунгоркин:
- Вот это сильно чувствуется… потому что мы, ветераны труда, в свое время изучали такой предмет, который назывался «Марксистско-ленинская диалектика», где описывались единство и борьба противоположностей. Очень интересная вещь, которая позволяла объяснять все, что угодно, примерно вот так, как про войска из Сирии… по-моему, очень точное сравнение… Но сейчас я, вооружась марксистско-ленинской диалектикой, тебе продемонстрирую, как надо осмыслять действительность. Ну, мы же действительно сейчас находимся уже на некотором с тобой старте, для того, чтобы выйти, согласен?
Р. Голованов:
- Ну, как главному редактору и гендиректору «КП», я не могу вам сказать нет.
В. Сунгоркин:
- Ну, выходим, собираемся… Второе – а чего это мы засобирались? Ну, во-первых, нам президент сказал, мы ему обязаны доверять, и, во-вторых, действительно научно медицинским фактом является то, что уже дней пять, по-моему, с 8 мая, количество заражений не растет. То есть, мы вышли на то самое плато, о котором мечтали… Поэтому президент это и сказал. В принципе, как мы с тобой и прогнозировали, должно быть какое-то движение…
Р. Голованов:
- Владимир Николаевич, Москва-то, получается, не как вся Россия? Вот если я звоню друзьям в Петербург и они говорят – да мы уже наплевали на эту самоизоляцию, все гуляем ходим… в Москве вроде больше машин становится, с другой стороны, продолжают все находиться дома, только там стройки, предприятия работают и кто-то там чем-то занимается, типа курьеров и магазинов. Когда все закончится? 1 июня мы уже будем в строю?
В. Сунгоркин:
- Смотря что ты под словом «строй» подразумеваешь…
Р. Голованов:
- Под строем я понимаю то, что я сел в автобус, доехал до метро «Дмитровская», вышел и пошел в «Комсомольскую правду», а там весь отдел в сборе и мы собираемся в Голубом зале на планерку все вместе. Не соблюдая дистанции…
В. Сунгоркин:
- Понимаешь, нам же надо с тобой выкручиваться на предмет прогнозирования, да, что будет? Вот первое, что я вижу, я открыл Яндекс-пробки и вижу, что в эту минуту в Москве уже 1 балл, хотя обычно в это время было всегда 0 баллов… хотя я смотрю, уже пробки есть и на Садовом, и на Третьем кольце, и аварии уже пошли… все, как в старое доброе время…
Р. Голованов:
- О, я сообщение в Яндексе читаю: «Ну, все, вылезли!».
В. Сунгоркин:
- Повылазили, да… Что касается будет все, как прежде? Как прежде, уже не будет. Мне кажется, очень многие… ну, во-первых, будут бояться, больше придавать значение гигиене и т.д. Ну а что касается офисов, мне кажется, на полном серьезе количество людей, работающих на удаленке, на аутсорсинге, будет увеличиваться. То есть, мы будем превращаться несколько в иную, более отдаленную друг от друга, цивилизацию… Я думаю, что будет много переоценок бытия и организации труда после того, как…
Р. Голованов:
- Ну, я вот просто тоже что-то такое сказал в эфире, и меня закидали сообщениями… «Это вы, зажравшиеся москвичи, можете перейти на удаленку, а мы здесь ходим на работу… какая удаленка, если я должен стоять у прилавка или же ехать в машине?»
В. Сунгоркин:
- Ну, я понимаю пафос всех этих выступлений. Главный повод – очередной раз зажравшихся москвичей уесть, но вот куда ж ты, милый друг, едешь в машине? Это ж не самоцель – ехать в машине-то…
Р. Голованов:
- Таксист, наверное.
В. Сунгоркин:
- Ну, разве что… Хорошо, тогда для незажравшихся жителей наших областей и краев скажем так. Офисные работники – а их очень много – у нас в офисах сидит огромное количество народу… я думаю, процентов 20 из этих миллионов перейдет на удаленную работу. Что неплохо. Из тех, кто до кризиса не работал удаленно.
Р. Голованов:
- Это значит, что и зарплаты всем сократят?
В. Сунгоркин:
- Да нет, это ничего не значит. Вообще мы получили такой интересный опыт с точки зрения организации труда… многие пишут, что вообще-то производительность труда стала выше и это выгодно стало работодателю. А раз работодателю выгодно, он будет в эту сторону гнуть… Вот смотри, ты едешь на работу – неважно, в Красноярске ты или в Петербурге, или в Москве – ты тратишь времени худо-бедно 30 минут, ты тратишь бензин, ты тратишь амортизацию машины, ТО и т.д… Дальше. Если ты офисный работник, у тебя куча всяких отвлечений… И так день прошел… Поэтому вопрос не в том, кто там зажрался или не зажрался, а критерий офисной работы, а среди наших с тобой слушателей очень много людей, работающих в офисе, я надеюсь, что часть из них согласится, что как-то интереснее стало жить и комфортнее…
Р. Голованов:
- Вот мы плавно переходим к еще одной теме, которую нам Владимир Путин подарил – это деньги, которые могут получить… на детей… и сегодня уже выстроились очереди из цыган, которые самые главные налогоплательщики и которые хотят получить свое…
В. Сунгоркин:
- Ну, во-первых, все началось не сегодня, а, по-моему, чуть ли не со вторника. В очередях, к сожалению, или, к счастью, выстроилось гигантское количество людей по всей стране… уточним, мамы выстроились по всей стране, потому что сайт Госуслуг не был рассчитан на такие цифры, что можно было бы заранее догадываться, что никогда на сайт Госуслуг миллионы не зашли… И вот эти фотографии, вполне документальные, изо всех городов страны, они удручают. Несчастные женщины стоят в очередях этих, потом получают эти бумажки, рискуя заразиться, зачем-то заполняют эти чертовы бумажки… Мораль-то какая? В принципе, готовиться надо к таким вещам государству и правительству…
Р. Голованов:
- Ну, мы продолжаем нашу тему… с тем, что деньги раздают людям. Вот как обещали вертолетные деньги, вертолеты полетели, деньги из них выкидывают мешками… и вот уже стоят в очереди… Владимир Николаевич, а как это все, правда, организовано? Потому что вот очереди стоят настоящие, из живых людей, сайт Госуслуг рухнул…
В. Сунгоркин:
- Мы имели с тобой счастье все это лицезреть и в соцсетях, и в официальных СМИ… Смотри, какая история, уже заранее, как объявлялась эта мера, было понятно, какое количество людей она охватит. Примерно 27 млн. детей подпадает под это. Небольшая цифра. Срок до 1 июня – осталось две недели, да. Ясно, что будет большое столпотворение, такая Ходынка. Почему это не учли, непонятно. Второе – если собрать десяток умных программистов и сказать – программисты, давайте посмотрим, как эту задачу решить? Система госресурса выдержит электронная? Нет, не выдержит. Никогда такого наплыва не было. Ну, понятно, да. Чего делать-то? Если пойдут в очередь, будет, как в метро у нас – перезаражают друг друга… да и вообще как-то глуповато. А вообще дети у нас в каких-то базах данных существуют? Любой программист скажет – конечно, все дети учатся в школе. Или ходят в детсад. Если у них есть проблемы материальные, все дети стоят в соцслужбах всяких. Дети стоят у нас еще на учете в больницах и поликлиниках, да. Родители же заполняют на детей какие-то формуляры и т.д… Наверное, с этого можно начать, да… значит, из этих баз данных видны родители, как минимум, мамы. Значит, можно из этих 27 миллионов уверенно автоматизировать выдачу денег. Но не всем, конечно… Но уж миллионов 15 мы точно можем автоматизировать, рассылку денег, да. Миллионов 15. Что у нас на эту минуту происходит? У них есть два пути. Первый путь – идти в ПФР и заполнять бумаги, что мы и видели… эти несчастные женщины даже не понимают, где их заполнять… И вот весь этот дурдом, весь этот ад устроили в эти дни. А потом, у нас женщины же недоверчивые, они тут же побежали в первый день все… И вот этот дурдом всем устроили… Ни информирования толком, ни пропаганды и агитации, ни электронных средств, ничего. Вот это уровень работы нашего родного правительства по проведению этого мероприятия! Путин удивился и говорит – а как же вы не приготовились? Ну, вот так…
Р. Голованов:
- Зато побежали исполнять… президент сказал – надо было расшибиться в лепешку и сделать…
В. Сунгоркин:
- Ну, понимаешь, проблема в таком режиме в принципе нерешаема, когда президент сказал, что у вас там Госуслуги легли, они говорят – ой, точно… ну, они-то знали, они не такие и глупые… ну, легли и лежат… вот дальше все бегают… потом – ой, через Гугл можно зайти, у меня получилось… другие говорят – надо в очередь идти, куда очередь, какая очередь… Вот такой на двое 1959 год… Позорище!
Р. Голованов:
- Ну, мы сейчас вот в бесплатную пропаганду поиграем тоже, потому что сайт Госуслуг когда лег, стали открывать сайты мошенники и люди туда отправляли все свои банковские карточки, все данные, поэтому – люди, следите, куда вы отправляете! Вот бесплатная пропаганда!
В. Сунгоркин:
- Да, будьте осторожны и внимательны, потому что это реальность – куча мошенников пооткрывала всякие сайты, заходи сюда, все оставляй здесь и это действительно ужасно, это имело место.
Р. Голованов:
- Вот наша программа называется «Что будет», и самое интересное – что будет у нас с бизнесом. Потому что это такое страшное место, где работают у нас в основном мошенники, жулики, аферисты и ворюги… но эти аферисты и ворюги дают нам рабочие места и мы можем пойти, заработать и принести домой… И вот президент пообещал, что тем, кто сохранит рабочие места на 80%, тот может не выплачивать кредиты, которые получит прямо сейчас, а потом, когда будет их выплачивать, то есть, ну, не сразу все деньги раздавать банкам… Это реальная помощь?
В. Сунгоркин:
- Во-первых, все, что ты сказал про 80, 90 процентов, про компенсации и так далее, это касается вовсе не всех отраслей, а только тех, которые попадут в список пострадавших. Вот, например, наша отрасль – печатные СМИ. Киоски закрылись, логистика остановилась, люди сидят дома, никто ничего не покупает, мы точно, как печатная отрасль, мы, как интернет и как радио, не сильно пострадали пока, нас слушают, читают в интернете, а печатная отрасль в стране просто легла. Целый ряд газет сейчас вообще не выходит. «Комсомолка» выходит, мы молодцы, но в основном нас получают подписчики. Или бесплатно где-то раздаем. А около половины газет в стране не выходят вообще. Пострадали мы? Ну, конечно, пострадали. Но пока мы в список этот не попали. И кто туда попал, дело темное, но я им заранее не завидую, ничего они там не получат, потому что вот передо мной сейчас лежит постановление правительства, которое принято три дня назад. Оно называется шикарно – «О мерах поддержки системообразующих организаций». Мы попали в системообразующие и вот я, как системообразующий, получил это постановление. Что такое системообразующая организация? Это большие организации, где работают много людей… В этом списке около тысячи предприятий на эту минуту – более тысячи уже, на всю Россию. И вот я взял его и я, как дурачок, потирая руки, как системообразующий, мне можно как-то помочь… как помочь, не говорится, но… я уже в этом списке… Но, чтобы мне помочь, я должен иметь задолженность никакую перед налогами, перед платежами… ну, я выдам тебе маленькую тайну – на эту минуту таких предприятий, которые не имеют задолженности, практически не существует. То есть, это все фейк получается такой грандиозный. Постановление вышло, он подписано и.о. главы правительства… Дальше. Ну, допустим, фантастическая ситуация – я, как предприятие, не имею на эту минуту никаких задолженностей, хотя я тебе сказал, что таких предприятий не бывает, да. Тем не менее, давай фантазировать… в правительстве настолько мудрые люди, что они говорят – нет, а вдруг кто-то не имеет такой задолженности? Вот тогда надо еще пройти некий стресс-тест. Это банк должен проверить предприятие, провести большую такую аналитику о том, насколько мы живучие вообще, будем мы жить или нет после кризиса. Это большое исследование, которое стоит больших денег. Когда мы пройдем этот стресс-тест, тогда нам надо пойти на правительственную комиссию, которую возглавляет и.о. премьера Белоусов – это пункт 3. Я не фантазирую – я читаю постановление. Мне надо пойти на эту комиссию – ну, а ты представляешь, что это за комиссия, как туда попасть и где двери… Ну, допустим, фантастическая ситуация – мы знаем, где они… Но для того, чтобы пойти на эту комиссию, мне надо сначала попасть на штаб межведомственной комиссии. Для этого я должен попасть в межведомственную комиссию при министерстве экономики по мониторингу финансово-экономического состояния, а для того, чтобы мне попасть на этот штаб, мне нужно получить заключение…
Р. Голованов:
- Владимир Николаевич, так получим мы деньги или не получим?
В. Сунгоркин:
- Нет, никогда… Вернее, есть один способ, возможно, ради него все и сделано… Хотя всегда есть смысл – кому выгодно? Вот если к этому предприятию, условно говоря, появляется какой-то добрый человек из Белого дома, который говорят – я все знаю, я вас проведу… но ясно, что это чего-то стоит… вот таким путем, наверное, можно пройти. Но я повторюсь, у нас больше тысячи системообразующих предприятий… простым путем, без тайного гида, квест не проходится, в принципе не проходится.
Р. Голованов:
- Владимир Николаевич, а что будет со всем этим? Грохнутся все предприятия, раз деньги обещанные не получат?
В. Сунгоркин:
- Да нет, я как раз не отношусь к тем, которые ужас-ужас-ужас, все пропало… Нет, я думаю, что будет очередная новая адаптация. Часть предприятий научится жить в этих условиях, часть закроется, мы потеряем процентов 5 нашей экономики… Но все равно все ужасно обидно и, самое главное, самая таинственная вещь, о которой, мне кажется, должны думать вот те, кто эти постановления принимает, в стране очень серьезно меняется настроение людей. Идет политизация. Конечно, все сделано для того, чтобы никаких мятежей, бунтов, революций, смены власти не было, вроде все законопачено, как никогда… Но, если будут у нас миллионы недовольных, то…
Р. Голованов:
- А это возможно? Вот то, что выйдут они на революцию какую-то или на митинг, наплевав на всю самоизоляцию?
В. Сунгоркин:
- Ну, Россия же уже два раза в своей новейшей истории показывала очень интересные результаты. Оба результата выглядели так. Российская империя в двух своих вариантах исчезала в течение трех дней. Буквально три дня – и ее нет. Хотя до этого все было, и ого-го как было…
Р. Голованов:
- Владимир Николаевич, вот я вспоминаю наши прошлые эфиры, где мы сидели так – ой, чего-то скучная политика, ой, в Госдуме невесело, да и правительство надо поменять… Где наша стабильность? Дайте мне ту путинскую стабильность, о которой мы говорили.
В. Сунгоркин:
- Да, да, да, ну, на самом деле, если такие постановления, как то, что я процитировал, а это ключевое постановление о поддержке системообразующих предприятий, еще два-три таких постановлений и… вот такие постановления – это очень серьезные удары как раз по попыткам экономики выжить и восстановиться. Очень серьезные удары. На самом деле, видимо. за этим стоит еще и то, что хочется и изобразить какие-то мероприятия, чтобы доложить президенту – да, мы делаем… и в то же время хочется, чтобы деньги сохранились там, где они лежат – а, может, еще не самое худшее время, а, может быть, потом? Хотя стилистика, почерк вот этих постановлений показывает, что… как развивается опасная ситуация? Ситуация становится опасной, а правительственный управляющий аппарат работает точно так же, как работал 10-15 лет назад. То есть, вот здесь возникает разбалансировка и возникают дикие проблемы, включая смену всего и вся, потому что… я вот помню хорошо события 1991 года, не дай бог их повторить, когда шло очень много кризисов сразу, как и сейчас, кстати… сейчас как минимум тройной кризис у нас. Кризис цен на нефть, кризис формирования бюджета, во всех смыслах, потому что останавливается экономика, и кризис, связанный с коронавирусом… Вот в 1991 году были такие же несколько кризисов, они были другие совсем, но советское правительство замечательное реагировало очень похоже на то, как сейчас – может, это генетическая проблема нашего правительства? Оно создавало какие-то невероятные постановления и шаги, которые отличались большим абсурдом и мы про это писали в «Комсомольской правде», тоже, изумляясь… ну, в частности, там зачем-то изымались из обращения деньги – там тоже люди были высокого полета, взяли и в 91-м провели денежную реформу. Зачем? Ну, люди и так психованные, а им еще проводят денежную реформу, которая якобы должна помочь убиранию лишних денег из экономики. Ну, бред какой-то! Ну, провели, как ни в чем ни бывало. И вот таких много было мероприятий. И тогда главный редактор у нас был, а я был завотделом экономики в этот период, я отвечал за экономику в газете, и он меня все критиковал и говорил – слушай, чего у тебя такой странный набор публикаций, какое правительство ни примет решение, ты его все критикуешь?..
Р. Голованов:
- То есть, вы добили?
В. Сунгоркин:
- Да, если бы мы… развалилось… Вот сейчас очень похоже… вот это постановление – это же абсурд. Абсурд…
Р. Голованов:
- Владимир Николаевич, получается, что деньги не раздают, но деньги собирают. Нарушил режим самоизоляции - 15. Без масок и перчаток… перчатки – просто бред… я вас умоляю… разрешите ходить без перчаток… эти перчатки только вредят…
В. Сунгоркин:
- Мэр Москвы, может, и услышит. У нас был случай на днях, который меня глубоко поразил. Точно такое же абсурдное постановление, как про перчатки, вышло постановление на днях, которое многих поразило очень сильно, что а вот по СМС мы теперь не принимаем на пропуска… Вот отменили эти СМС. Народ взвыл. Потому что для очень многих людей СМСка – это комфортная и понятная формула получения разовых пропусков. И вот вчера, по-моему, мэр Москвы отменил. Я не исключаю, что мы сейчас с тобой вот так взвоем… я знаю, что многие у нас завтра в номере… не кто иной, как Мясников знаменитый…
Р. Голованов:
- О, наше интервью! Мясников, кстати…
В. Сунгоркин:
- Да, он же интервью с тобой… ребята, отменяйте эти перчатки, от них, кроме горя, ничего нету… ну, вот, может быть, мэр услышит, может быть, нашу с тобой программу ему положат… хотя поругают, скажу – опять вы чего-то против мэрии имеете…
Р. Голованов:
- Нет, не против мэрии. Мы против коронавируса. Сергей Семенович, вы ваши главные сторонники!
В. Сунгоркин:
- Да, Сергей Семенович, вас ввели в заблуждение, скорее всего, с перчатками. Вот доктор Мясников тоже считает… На самом деле, есть много врачей-инфекционистов, которые требуют отменить перчатки. Есть другая секта свидетелей перчаток, которые требуют сохранить перчатки… Поэтому Сергею Семеновичу тоже не позавидуют, но… пусть они там разберутся…
Р. Голованов:
- Нет, просто я про эти перчатки не понимаю. Вот сегодня я спустился в «Пятерочку» и там вот эта наша первобытная привычка полизать пальцы и потом какой-нибудь пакет взять, осталась даже на перчатках…
В. Сунгоркин:
- Ну, такая есть гипотеза, что для повышения бдительности перчатки нужны… Черт его знает, я не готов тут… но консилиум какой-то нужен.
Р. Голованов:
- Но на штрафах наживутся?
В. Сунгоркин:
- Да, там наживаются хорошо, там же цифры уже звучали… там же отчетность… типа, 150 миллионов за это, 60 миллионов за это… Да, это серьезная теперь отрасль. Для милиционеров вообще-то… ты сразу умножай на три. Если они 60 млн. штрафов собрали… знаешь, для чего они собирают штрафы? Для отчетности, так называемые палки в старину это называлось. А как только он план выполнит, дальше он собирает в свой карман…
Р. Голованов:
- Зачитываю новость – назван период проведения референдума по слиянию Архангельской области и Ненецкого автономного округа. Говорит Александр Цибульский, что где-то к сентябрю они должны провести все это, люди должны прийти проголосовать и что два региона сольются в один. Владимир Николаевич, вот мы говорили уже, что что-то странное творится в региональной политике, что каждый ведет себя, как хочет, что дали полномочия губернаторам… Вон в Тулу не можешь съездить нормально… Здесь-то что творится?
В. Сунгоркин:
- Тула-то ладно, а вот Хабаровск, например, мой родной. Они придумали такую вещь. У них в трех районах сейчас нет зараженности… в общем, такие медвежьи углы. Вот если ты туда собрался, а я туда собираюсь на рыбалку летом, я должен такой ритуал выполнить абсурдный. Я должен прилететь в Хабаровск, в Хабаровске я должен 14 дней провести на карантине, через две недели я уже могу полететь дальше… вот эти вещи – ну, тоже, видимо, творчество краевого начальства такое интересное, абсолютно бессмысленное с точки зрения того, почему я в Хабаровске не могу заразиться точно так же, как и в Москве, да… Ну, про это творчество мы можем долго говорить, а что касается объединения, тоже немножко загадочная вещь… Чем она для меня загадочна? Тем, что время какое-то не очень удобное… На самом деле, надо не про Ненецкий округ говорить, а то, что мы вообще имеем вот эти национальные образования, а это очень странная история, и она идет вот откуда. В Российской империи никаких национальных образований не было, были губернии. Потом, когда Владимир Ильич Ленин в борьбе за все хорошее привлекал на свою сторону всех, кого мог, он бросил лозунг национальных этих окраин, якобы угнетенных царским режимом со страшной силой, и все националы в обмен на то, что они будут потом национальными республиками, округами и т.д., они пошли за Лениным. Ленин им в итоге нарезал эти национальные республики. Ну, правд, Сталин все это имитировал – никаких национальных поползновений он не терпел, и до самого конца советской власти была система такая – достаточно декоративное первое лицо стояло в этой республике, ну, немножко можно было танцевать, чак-чак кушать, национальные танцы исполнять, но больше нет. А в каждой губернии было второе лицо. Он был всегда великорусский великодержавный человек. И вот так дожили до 1991 года. В 91-м уже при Горбачеве мы чуть было… ну, хорошо путч помог, а так готовилась ситуация, когда все эти автономные республики могли стать… не только союзные, но и автономные республики должны были получить статус союзных, и мы бы получили такое большое лоскутное цыганское одеяло из дикого количества этих республик. После этого Путин, придя к власти, очень многое сделал для того, что этих бесчисленных президентов превращал в глав республик, как ты помнишь, - от Чечни до самых до окраин… потом он начал их понемножку объединять… Это все очень искусственные образования, честно говоря. И вот ненцы такие же примерно. Там 44 тысячи все население, 7 тысяч ненцев, но при этом – Ненецкий автономный округ. И так – чего ни коснись. Вот сколько евреев в Еврейской области живет, знаешь? Один процент. И то еще надо разобраться, что там за евреи … На самом деле, я, как ни странно, согласен с Жириновским, он абсолютно прав, на сто процентов, что правильно было бы вернуться к губерниям и всякие национальные особенности оставить только в культуре, в языкознании, но не в политике… Но при этом все не так безобидно, потому что в каждом национальном автономном этом образовании осторожно, ползуче, но вся власть в итоге становится национальной. А русские потихоньку оттуда уезжают. Вот посмотреть демографию любой национальной республики, а она везде одинаковая, хоть в Дагестане, хоть в Чечне, хоть в Ненецком округе, хоть в Якутии. Русских все меньше, титульной нации все больше… Если в Якутске жило 150 тысяч населения и это был русский город, сейчас это якутский город. А во власти никаких русских уже нет…
Р. Голованов:
- А что будет-то со всем этим?
В. Сунгоркин:
- Это все достаточно опасная ситуация. Ну, вот начали с Ненецкого округа… а на самом деле надо вообще всю эту историю менять. У нас все народы равны? Все. Ну, вот и пусть будут все губернии… И пусть они говорят на своем языке хоть с утра до вечера…
