Есть ли в России компетентная молодежь?
Е. Афонина:
- В студии Елена Афонина. Представим один и тот же вопрос с двух прямо противоположных позиций, точек зрения. Сегодня поговорим о нашем будущем. Понятно, что будущее любого государства – это, конечно, молодежь. Это она будет и возглавлять страну, и развивать экономику, и культуру. В последнее время численность молодежи в России снижается. Объяснение этому есть. Понятно, что современная молодежь – это сравнительное малочисленное поколение рожденных в конце 1990-х – начале 2000-х. Но нас сегодня будет занимать совсем другой вопрос. Мы будем говорить не о количестве, а о том, какое образование получают молодые люди. И есть ли в нашей стране компетентная молодежь.
Сегодня об этом будут спорить: заместитель генерального директора автономной некоммерческой организации «Россия – страна возможностей» Антон Сериков и фермер Олег Сирота.
О. Сирота:
- Здравствуйте, дорогие друзья.
Е. Афонина:
- Олег, именно ваше письмо министру образования о катастрофической ситуации в профтехобразовании и заставило нас подумать: может быть, действительно, попытаться этот вопрос обсудить и с профессиональной точки зрения? Что за письмо? И что тебя вдруг взволновала так эта проблема?
О. Сирота:
- Я занимаюсь сельским хозяйством уже шестой год. И за все это время у меня сложилось такое… У нас есть корабль импортозамещения, который, несмотря на вопли в интернете, критику режима, он плывет вперед. Это объективно так. Мы пытаемся поставить рекорды по зерну, пытаемся заводы строить. И во всем этом корабле, как в «Титанике», есть одна гигантская дыра, которая на самом деле гораздо важнее, чем многие западные санкции, которые против России вводят. Это гораздо важнее, чем проблема банковских кредитов или бюрократии. Проблема отсутствия кадров. Без квалифицированных, профессиональных кадров – трактористов, комбайнеров, механизаторов, сварщиков, сыроваров, пекарей – наше сельское хозяйство и промышленность задыхаются. Как задыхалась Красная армия во время войны без подготовленных офицеров. Их брали со школьной парты и отправляли на фронт. И мы несли колоссальные потери. То же самое сейчас, только вот с нашей экономикой и промышленностью.
Я сначала думал, что такая проблема только у сыроваров. Я объяснял это тем, что, наверное, отрасль новая, такие качественные сыры не варили, поэтому давайте пригласим варягов из Германии, Швейцарии, пусть они нас научат и покажут. Мы стали дальше двигаться. И стало все хуже, хуже и хуже. Потому что мнение о нашем профтехобразовании… Сейчас мы пекарню запускаем. Я пекаря откуда везу? Мы пекаря хорошей квалификации, который умер делать не просто батон а-ля «Нарезной», а хороший, европейского уровня хлеб, мы везем из Франции. Сварщики сейчас занимаются монтажом робота, стеллажей, у нас сельское хозяйство, многие считают, что это такая отсталая отрасль, но у нас роботы работают. То есть фильмы про киберпанк и будущее - это реальность наших аграриев во многом уже. И нужны кадры, которые будут здесь работать.
Мой цех монтируют сварщики из Швейцарии, которых мы пригласили. Потому что мы наших квалифицированных не нашли. У нас до этого монтажом молочного цеха занимались белорусы. Мы не нашли в России бригады сварщиков, чтобы молочные трубы варить. И вот это катастрофа. Можно на любой завод сейчас позвонить, на «Ростсельмаш», на Брянский машиностроительный завод, в Череповец на ЧМК позвонит, и то же самое скажет любой директор завода, директор аграрного предприятия, что кадры молодые очень плохие, которые приходят.
У меня сейчас средний возраст технической службы 48 лет, у нас уже работает двести человек, у нас большое предприятие. Молодежь, бывает, приходит устраиваться. Но она абсолютно нулевая. Они закончили «шарагу», которая называется по недоразумению колледжем. Из этой шараги они приходят. И они не помнят специальность, на которую они учились. Так все плохо. У нас трактористы, которые отучились в училище на механизаторов, они BELARUS не могут завести. Это просто ужас без конца.
Е. Афонина:
- И мы потом еще удивляемся, что у нас возникает периодически вопрос: а кто будет работать? И некоторые с надеждой смотрят на мигрантов. У тех хоть руки есть и желание. У нашей молодежи вроде и руки есть, наверное, и желание присутствует. Чего-то не хватает.
О. Сирота:
- Сейчас все скажут: зарплат не хватает. Я сразу скажу, зарплаты у нас конкретно на эти вакансии выше, чем средние по региону.
Е. Афонина:
- Тревога Олега понятна. Его позиция ясна. В России компетентной молодежи не хватает. Руки нужны профессиональные, хорошие, умные головы. Что скажете вы, Антон?
А. Сериков:
- Если я скажу, что такой молодежи абсолютно достаточно, я буду сам кривить душой. Тут нельзя говорить, что ее достаточно и хватает. Но я поспорю, что абсолютно черно-белые цвета отсутствуют. Потому что нельзя сказать, что компетентной молодежи вообще нет. Нельзя сказать, что все СПО и все колледжи являются шарагами. Есть прогрессивные колледжи, средние профессиональные образовательные организации. Есть направления подготовки, которые, действительно, сильны. Понятно, что это точечные кадры, которые выигрывают WorldSkills по разным специальностям. Я читал ваше письмо, я знаю, о чем вы говорите.
О. Сирота:
- Я сейчас про WorldSkills скажу. Вы говорите – точечные кадры. У нас вся страна такая. У нас есть Царь-пушка, которая не стреляет, Царь-колокол, который не звонит. А помните, еще было про Николая II, Царь-тряпка, который не правит.
А. Сериков:
- WorldSkills – это спорт высоких достижений.
О. Сирота:
- Мы блоху подковать можем, а завод снабдить кадрами мы не можем. Поэтому мы можем выучить чувака, который сварит лучше, чем немец, шов сварной, но нам нужны тысячи, десятки тысяч специалистов. А их нет.
А. Сериков:
- Я не спорю, что нужно это переводить в массовость. Нельзя говорить, что их вообще нет. Есть направления и остались школы, которые, действительно, готовят по этим направлениям. И тут я соглашусь, что WorldSkills – это спорт высоких достижений. Конечно, нам важно, чтобы все хорошо бежали. Чтобы бежали тысячи людей хорошо, а не один бежал хорошо стометровку. Но без этих людей, которые пробегут хорошо, которые станут пионерами, которые покажут пример своего развития, пример уровня подготовки, невозможно, чтобы побежали все. Поэтому важен и взгляд работодателя.
Е. Афонина:
- Антон, а когда побегут все? Мы сколько ждать должны, пока наконец побегут? Потому как с советского времени мы помним профтехобразование.
О. Сирота:
- Вы говорите – WorldSkills. Он на WorldSkills учится варить шов. Расскажу короткую историю. У меня есть товарищ – пекарь, немец. Пекарь в пятом поколении. И папа отправил в другую землю Германии, чтобы тот в училище поучился. Его отправили в училище, он там три дня учится. Три дня приходит на практику. Он из известной пекарни, говорит: у меня папа – пекарь, я все знаю. Тот сидит, кивает: ты все знаешь, ты молодец. А он говорит: куда меня поставите, к печке, наверное, тесто месить, выпекать? Нет, иди, бери тряпку и мой пол. И он полгода мыл полы. Знаете, зачем это делается? Для того, чтобы человек вкурил, как говорится, все процессы технологические.
И у нас на сыроварне человек, когда приходит, нулевой, потому что мы их не можем найти, этих людей, о которых вы говорите, их нет, мы ни одного не видели ни разу за шесть лет, - и он у нас полгода моет полы, а потом он чего-то начинает подносить, потом через два года он уже хоть как-то начинает работать.
А. Сериков:
- Это нормально.
О. Сирота:
- И у нас единственный выход здесь – полностью реформировать систему профтехобразования, которой у нас нет, это нужно признать. У нас не осталось ничего от советской системы образования. Нужно ее взять и обратно вернуть, советская она или немецкая, но другой не придумать здесь для подготовки людей, которые работают руками. Три дня ты учишься в ПТУ, три дня – на производстве.
А. Сериков:
- Хорошо, что вы делали, как вы искали людей?
О. Сирота:
- Как только ни искали. Мы только еще их не похищали. А так у нас уже все было. Мы в центры занятости подавали заявку. Там просто комедия с трагедией была. Там люди, которые вообще не хотят работать, были. Мы устраивали дни открытых дверей, дни закрытых дверей. Один раз нам улыбнулась удача. Мы выкупили мальчика, который занимался ремонтов ворованных сотовых телефонов у нас в соседней деревне. Ему было 16 лет. И он просто самоучка. У нас был робот, которого надо запускать. Робототехников мы не смогли найти. Мы их три месяца искали за сто тысяч рублей. Мы не нашли ни одного. Их нет. Вся молодежь – тиктокеры. Зачем работать руками?
А. Сериков:
- А возможно – программисты, менеджеры, филологи.
О. Сирота:
- Заводы стоят, одни филологи в стране.
Е. Афонина:
- «Я не для того учился в вузе, чтобы идти в рабочие, - так думают молодые люди. И идут в таксисты». Это Свердловская область написала. Из Белгородской области пишут: «Вы посмотрите, по телевизору показывают, как все только в офисах работают. Такое ощущение, что других профессий нет. В советское время возвышали человека труда». Константин нам пишет: «При Советах такого дефицита рабочих не было. Потому что у нас было вузов в два раза меньше. Многие молодые люди в них поступить не могли, был высокий конкурс. Те, кто не поступил в вуз, шли в ПТУ. А сейчас вузов стало лишку, и с корочками вуза фиг заставишь их делать грязную работу. Они просто слоняются». Предложение из Челябинской области: «Уберите спиртное из России, тогда и специалисты появятся». «Ведущие, а вы своих детей отдадите в ПТУ, чтобы они стали токарями, электриками, строителями, а не программистами, экономистами, журналистами, бухгалтерами и прочими гуманитариями?» - пишут из Липецкой области.
О. Сирота:
- Внесу маленькую правку. Друзья, программист – это среднее образование. У нас перекос в стране в сторону высшего образования. Я практику в Германии проходил на заводе. Завод гигантский, перерабатывает сто тонн молока. На нем работает человек четыреста. Сколько людей было с высшим образованием?
А. Сериков:
- Треть.
Е. Афонина:
- Половина?
О. Сирота:
- Один человек – шеф. И то старый шеф, который строил завод, он без высшего образования был, а сына он выучил. Все остальные прекрасно обходились профтехобразованием. Немецкая молочная промышленность – лидер европейской перерабатывающей промышленности. Они чемпионы по производству и переработке молока в Европе. Только Россия сейчас с ними тягаться будет, надеюсь, если мы обучим людей. И как-то они обходятся без высшего образования в таком количестве.
Александр из Казани:
- Сейчас у нас такая пора настала, рабочих не хватает. И в дальнейшем, если такая ситуация будет, Россия ослабеет и может погибнуть. Молодежь не хочет физической работы. Они привыкли за компьютерами сидеть, за телефонами. На производстве они не хотят работать.
Е. Афонина:
- Вы абсолютно правы. Статистика занятости молодежи показывает, что новые поколения предпочитают работать удаленно, имея больше свободного времени. Сотрудники HR-служб ста российских компаний проводили опрос и выяснили, что вопрос зарплаты стоит не на первом месте у молодежи. На первом месте – интерес к работе. Дальше – возможность договориться о графике. И только на третьем месте – размер зарплаты. Это о многом говорит. Потому что молодые люди… Нам, среднему и старшему поколению, действительно, очень важно, сколько мы за нашу работу получаем. А молодежи, оказывается, это не очень важно. Так деньгами их приманивать не получается.
О. Сирота:
- Я все пробовал. И плавающие графики. Люди, которые учились в ПТУ, их там один раз отправили на практику в колхоз «Тридцать лет без урожая». Они думают, что колхозник работает по колено в нечистотах и навозах, что машиностроительный завод – это такое что-то в ветоши и в грязи. Но это же не так. И они просто не понимают реалий. Они куда угодно идут, только не туда.
А. Сериков:
- Это комплексная проблема. В том числе и стереотипов, которые сложились. И стереотипов о видах деятельности. Нельзя так всех ругать или ставить высокую зарплату…
Е. Афонина:
- Сколько у нас городской молодежи, а сколько – сельской?
А. Сериков:
- Насколько я понимаю, две трети в пользу городской молодежи.
Е. Афонина:
- Совершенно верно. И теперь тот вопрос, который задавал наш радиослушатель по поводу того, отдадите ли вы своих детей. И он абсолютно прав. Потому что две трети городского населения даже в страшном сне себе представить не могут, что их любимое дитя пойдет в ПТУ, в колледж, как бы красиво это ни называлось, и будет что-то делать своими нежными ручками. Гораздо проще, если молодой человек, какой-нибудь трэш-стример, сидя дома…
О. Сирота:
- Трэш-стримеров сто-двести, а есть десятки тысяч людей, которые не будут зарабатывать как трэш-стримеры.
Е. Афонина:
- Зарабатывают. Может быть, не такие деньги, но тем не менее, зарабатывают.
А. Сериков:
- Вряд ли кто-то из родителей мечтает, что их ребенок будет трэш-стримером или тиктокером. Вы начинаете правильно говорить, потом уходите в трэш. Да, родители, конечно, выбирают. Это, возможно, будет физик-ядерщик, врач или кто-то еще.
О. Сирота:
- Вот какой физик-ядерщик? У меня сельская школа. Из нее выпускается тридцать человек.
А. Сериков:
- Мы говорим про городское население. Мы говорим про те две трети. То, что у вас, это естественно, никто ничего не говорит. Посмотрите…
О. Сирота:
- В моей родной Истре пять школ. Какие там физики-ядерщики? Зачем они нужны?
А. Сериков:
- Вы не передергивайте. Я сейчас говорил про городское население.
О. Сирота:
- Истра – город! Лучший город России!
А. Сериков:
- Некоторое время назад те же самые проблемы, в том числе, имиджевые были с армией. Не хотели идти в армию, в 90-е годы пытались уйти. Сейчас изменилось отношение к воинской службе. Изменилось абсолютно. И если раньше часть родителей никогда бы не предполагали, что его ребенок пойдет служить, то это отношение сейчас изменилось.
Е. Афонина:
- Антон, вы служили в армии?
А. Сериков:
- Я не служил. Но если раньше я не рассматривал…
Е. Афонина:
- Но раньше вы не служили два года, а теперь вы не служите один год. Разница? Разница. Плюс, раньше вы бы чистили картошку и драили полы, а теперь это делают специальные люди, которые нанимаются на эту работу.
А. Сериков:
- Изменился образ армии?
Е. Афонина:
- Конечно.
А. Сериков:
- У меня тезис: образ армии изменился. Так что можно менять. И меняется образ. И важно совместными усилиями менять образ колледжей, ПТУ, СПО в целом, рабочих профессий.
Е. Афонина:
- Меняют. Сколько репортажей показывается на центральном телевидении, где люди в беленькой чистенькой форме, машинная дойка. Они даже к корове руками не прикасаются. Но это кого-то заставит войти работать именно туда, к Олегу на ферму?
О. Сирота:
- У нас сотрудник, которого мы получили в 16 лет, зарабатывает 60 тысяч рублей, робототехник, единственный, кто хоть как-то умеет чего-то с роботом делать. А квалифицированный электрик, мы ему жилье снимаем, лишь бы он никуда не ушел, он с переработкой получает в районе 110 тысяч рублей. У нас сотрудники офиса получают примерно в два раза меньше. Если ты квалифицированный, с рабочей специальности. Но если ты приходишь дурак дураком, то ты не будешь получать. Если к нам после ПТУ люди будут приходить дураки дураками, говорить: дайте мне сто тысяч рублей сразу. Конечно, нет. Парень, ты ничего не умеешь. Выйди на 42 тысячи и потом дальше расти. А чтобы они зарабатывали, они должны быть квалифицированными. А корень зла в том, что у нас объективно просто нет профтехобразования. У нас ПТУ, колледжей просто нет.
А. Сериков:
- В какой сфере?
О. Сирота:
- Промышленность и сельское хозяйство.
А. Сериков:
- В строительстве очень мощные СПО, техникумы. У нас есть примеры средних профессиональных образовательных учреждений в строительстве, где конкурс выше, чем в строительные вузы. И строительные специальности при взаимодействии с вузами, с работодателем, очень многое еще зависит от отрасли и индустрии, как она участвует в этом, насколько она задействована, насколько она сплоченная. Возможно, ваша отрасль еще до конца не…
О. Сирота:
- Автосервисы, автомеханики – сплоченная отрасль? К владельцу автосервиса пришел выпускник колледжа и он не может отличить дизельный двигатель от бензинового.
Е. Афонина:
- Работать руками. Не просто делать нечто виртуальное и за это получать деньги, донаты, что угодно. Нет, делать реальную работу. Такая молодежь есть или нет? Давайте этот вопрос вынесем на голосование.
Зачитаю несколько сообщений. Из Саратовской области пишут: «Пришел на завод, было мне 20 лет, сейчас 39, работаю станочником. Работа нравится, но зарплата в среднем 35 тысяч, хватает только на еду и ЖКХ». Челябинская область: «На сегодняшний день 90% молодежи уже телевизор не смотрит, я в этом уверен. Не засоряйте молодежь, не упрекайте молодежь, не досаждайте молодежи, они сами найдут себя в жизни». Новгородская область: «Молодежь хочет работать, только работать негде. В городах, где население 200 тысяч, стремятся уехать или в Санкт-Петербург, или в Москву, потому что работать негде. Тверь, или Иваново, или Великий Новгород, или Тамбов, или Рязань - или семейные диаспоры вместо заводов, офисы с запчастями или натяжными потолками, или просто завод снесен и вместо него парк».
О. Сирота:
- Я думаю, все слышали выражение, что Советский Союз выиграл космическую гонку за школьной партой. С этим никто спорить не будет. И не только за школьной партой, а еще и за станком профтехучилища, а еще и за высшим образованием. Берем один сегмент. Вот я часто до пандемии ездил в Германию, Швейцарию, я там практику проходил, учился варить сыры. И я вам скажу, что в Швейцарии (казалось бы, дорогая страна, один из лидеров высокотехнологичной промышленности, банковского сектора) проблемы с рабочими специальностями вообще нет. Отличная квалификация, подготовка сыроваров. Я не беру даже Германию здесь. Немецкое профтехобразование вообще классное. Сварщики, у них есть механики прекрасные, которые проходят обучение.
У нас есть огромная проблема, она обсуждается даже на совещании в правительстве. У нас министры говорят: образование не дает нам кадров, оно их не готовит. И здесь начинают задыхаться заводы, сельхозпредприятия. Нам что говорят? Ребята, вы модернизируйте промышленность, ставьте роботов, станки суперсовременные. А кто на них работать будет? И здесь получается тупик. Ты можешь купить дорогой комбайн, дорогой станок, а работать на них некому, потому что кадров нет. Тогда начинается завоз мигрантов. Вот у нас сейчас плач Ярославны аграриев во многих регионах, кто овощами занимается: верните нам мигрантов. У нас их никогда не было, но коллег я понимаю.
А. Сериков:
- Вы начинаете говорить про заводы, высокотехнологическое оборудование, а потом переходите к мигрантам, которые в основном выполняют ручной труд. Работодатель должен вместе с образовательными учреждениями формировать себе кадры.
Вы являетесь сторонником «Народного фронта», у вас есть целая программа…
О. Сирота:
- «Народный фермер» называется.
А. Сериков:
- В ОНФ есть программа, которая называется «Профстажировки». Ваши же коллеги рядом ее производят. Это разработка кейсов, связанных с вашей работой, и предложения студентам средних профессиональных образовательных учреждений, высших образовательных учреждений решить эти кейсы. Почему вы не пробуете таким образом искать себе?
О. Сирота:
- Антон, я вам расскажу, как в России профстажировки проходят.
А. Сериков:
- Не придирайтесь к слову «профстажировки». Я говорю, программа про стажировки, «2.0» называется, проект, который двигают вместе ОНФ и наша платформа. Вы пробовали?
О. Сирота:
- Мы писали в несколько колледжей, проводили день открытых дверей, что-то пытались сделать, и это не пошло. Потому что всю систему нужно перенастраивать. Я объясню, что, как мне кажется, нужно сделать. У всех этих колледжей есть система рейтингов. Они меряются, у кого чище, у кого еда вкуснее. Нет, эти колледжи нужно делать вот так: у тебя устроилось из 100 выпускников 50 или 70 по специальности, тогда это хороший колледж. Чтобы они были заинтересованы в подготовке и практике.
А. Сериков:
- Такие рейтинги есть.
О. Сирота:
- Есть, может быть, один или два, но по практикам их нет.
А. Сериков:
- Проблема в том, что колледжи в первую очередь относятся к регионам и региональной власти. И в зависимости от уровня региональных министерств, от целеполагания внутри региона это развивается. Вот вы находитесь в Московской области, и бизнес ваш по большей части здесь. Вы в других регионах пробовали искать, в другие регионы обращаться с точки зрения переезда к себе? Может быть, эти направления в других регионах развиваются? Эта проблема только в Московской области?
О. Сирота:
- Она по всей России. Я думаю, это скажет любой предприниматель. Я на днях разговаривал с Константином Бабкиным, между прочим, руководителем «Ростсельмаша» (один из самых крупных машиностроительных заводов страны, там 10 тысяч человек работает). И он говорит: «Просто катастрофа с кадрами».
Е. Афонина:
- Артем из Подмосковья нам дозвонился.
Артем:
- Мой отец, мой дед, мой брат родной, все мы учились в одном и том же Политехе в Коломне. Что мои родители, что мой брат, они работают на технических направлениях в Коломне, на заводах. И они готовы там работать и развиваться, но только уровень их дохода, несмотря на то, что они там растут, становятся мастерами, потолок - на уровне 70-80 тысяч. И я тоже закончил направление по программированию, и высшее образование тоже получил по программированию. Меня не заинтересовал ни один, ни второй вуз, чтобы я дальше продолжил эту техническую работу. Я попал в другую сферу, где активно пригодился, и уже больше 10 лет работаю в банковском сегменте. Мне полных 28 лет, и я зарабатываю больше, чем мой брат и мой отец вместе.
О. Сирота:
- Простите, а вы в Коломне зарабатываете в банке больше или вы в Москве переехали?
Артем:
- Я отношусь к Москве, но я вырос очень быстро по карьерной лестнице…
О. Сирота:
- Вы сейчас работаете в московском банке, живете фактически в Москве, с московским уровнем зарплаты…
Артем:
- Нет, в Подмосковье.
Е. Афонина:
- Филиал банка.
Артем:
- Да, просто банк из Москвы. Я как представитель молодежи не хочу идти на производство работать, потому что я уже 10 лет в этом сегменте, в меня работодатель столько вложил, и у меня столько компетенций. А брат у меня будет так же, как и мой отец, сидеть на заводе, постепенно там развиваться. Все мои одногруппники и те, кто учился в параллели… Я учился на программиста, но ребята учились на электриков, на другие специальности, в Коломне очень активно проводится работа в этом направлении. То есть я знаю больше 20 ребят, кто сейчас работает на производстве, руками, и активно развиваются. Но все говорят о том, что им не хватает поддержки работодателя на развитие, на дополнительные контракты, чтобы получать больше зарплату.
О. Сирота:
- То, что ребята работают, они доучивались на предприятии.
Е. Афонина:
- Разве это не нормальная практика?
О. Сирота:
- Не то, что доучивались, они учились там.
А. Сериков:
- А зачем вы додумываете за слушателя? Они действительно повышают квалификацию. Как и слушатель пришел в банк, он тоже доучивался. Нельзя перекладывать всю ответственность на систему образования, как вы это делаете, TikTok, на современную молодежь, какая она плохая. Мы в одной экосистеме, господа. И если вы заинтересованы, вы должны начинать с той же школьной скамьи профориентацию, вы должны начинать с профстажировок в школе, вы должны создавать образ.
Е. Афонина:
- Антон, простите, что такое экосистема?
А. Сериков:
- Где все друг от друга зависят, где меняется одна…
Е. Афонина:
- По-моему, это называется жизнь. Экосистема для меня – это аквариум, где есть рыбки, есть растительность на дне, и вот они между собой как-то взаимодействуют.
О. Сирота:
- Я понял подачу про экосистему. Расскажу свою практику. Каждый год к нам приходит школота из нашей сельской школы и летом подрабатывает. Мы платим какие-то небольшие деньги, чтобы они работали. Мы занимаемся этим уже три года, и у нас были надежды, что хотя бы один из них пойдет в сельское хозяйство. Мы реально верили, что они сейчас приучатся и придут. Мы им платим больше, чем мигрантам, лишь бы они работали. Как вы думаете, сколько к нам устроилось людей таких?
Е. Афонина:
- Ноль?
О. Сирота:
- Совершенно верно. А мальчик, на которого мы больше всего надеялись, он сказал: «Я поступлю в колледж полиции, там форма красивая и работать не надо».
Е. Афонина:
- Что пишут радиослушатели. «Что вы на молодежь бочку катите? Как мы ее обучали, воспитали, то и имеем. К себе вопросы, только к себе», - пишут из Нижегородской области. «Пусть сначала наши капиталисты научатся оплачивать труд рабочего, а то у нас с 90-х люди на заводах за еду работают». «Когда ваш собеседник вставляет слова «экосистема» и «кейсы», выглядит забавно».
Давайте выслушаем телефонный звонок. Радислав из Самары.
Радислав:
- А что вы думаете об аутсорсинге? Он убивает рынок труда очень сильно. Те же заводы не хотят искать, смотреть работников или просто иметь отдел кадров из 5 человек. Просто заключается договор аутсорсинга с какой-то организацией, которая обещает им каких-то рабочих на завод.
О. Сирота:
- Это налоговый схематоз, это не сильно связанная с рынком труда история. Крупные воротилы бизнеса, сетевые магазины, все эти мигранты нелегальные, они же там не работают, в сетевом магазине. Они берут такую липовую конторку, которая нанимает людей по рабским условиям труда и туда аутсорсингом устраивает. Такая же тема была с агрегаторами такси.
Е. Афонина:
- У меня вопрос. Скажите, как, по вашему мнению, молодежь, с которой вы общаетесь, видит тот самый образ будущего? Вот та самая идеальная картина. Уж коль мы сегодня вспоминали советское время, там все было очень просто. Для того чтобы хорошо жить, нужно окончить вуз, поступить на работу, и дальше ты понимаешь, что в твоей жизни стабильность, есть достаток, каждое лето ты ездишь отдыхать на море и т.д. Вот это образ будущего - стабильность. Какой сейчас образ будущего у молодежи?
А. Сериков:
- Образ будущего, он не про стабильность. Потому что есть понимание, что вся жизнь – это череда учебы, повышения квалификации, изменение треков, возможно, даже изменение квалификации. Это, конечно, касается по большей части городской молодежи, но я думаю, что это в целом поколение такое, поколение, которое в стабильность не верит. Но при этом очень важно, если говорить про ориентиры, на которые двигается молодежь, это справедливость. То есть справедливо устроенный мир – это тот идеал, куда стремится молодежь.
Е. Афонина:
- В глазах молодежи справедливо устроенный мир – это какой?
А. Сериков:
- Справедливый с точки зрения социальных лифтов. Если человек учился, если человек работает, он должен двигаться в этой нашей системе в обществе, он должен расти.
Е. Афонина:
- Простите, Советский Союз – это как раз и было то самое справедливое устройство, когда, придя на работу рабочим, ты мог дорасти до…
О. Сирота:
- До Генсека? Бред какой-то. Вы много таких знаете?
А. Сериков:
- Тут справедливость с точки зрения активности, которую ты вкладываешь со своих стартовых позиций. Вот об этом разговор, что справедливость – не уравниловка, а справедливость с той точки зрения, что если ты вкладываешься, работаешь, то это важно видеть.
Е. Афонина:
- Олег, что такое образ будущего у современной молодежи?
О. Сирота:
- К сожалению, я сталкивался с тем, что не хотят работать.
А. Сериков:
- Мы сейчас про образ будущего говорим.
О. Сирота:
- Понимаете, его нет. У меня светлого образа российской промышленности и сельского хозяйства нет.
А. Сериков:
- А у молодежи какой?
О. Сирота:
- TikTok записывать, в Яндекс.Такси работать в лучшем случае, еще где-то. А осваивать специальность квалифицированного робототехника, специалиста высоких технологий, этой темы нет.
А. Сериков:
- Я слабо себе представляю молодежь, которая мечтает работать в Яндекс.Такси. Про TikTok я где-то соглашусь.
О. Сирота:
- Но не все же тиктокерами стали…
А. Сериков:
- А остальные в Яндекс.Такси?
О. Сирота:
- Неудачные тиктокеры идут в Яндекс.Такси работать.
Е. Афонина:
- Антон, наши радиослушатели не слышали наш разговор в перерыве, когда мы говорили о неких образах, которые складываются в голове у подрастающего поколения исключительно потому, что кто-то очень красиво им об этом или рассказывает, или демонстрирует, или показывает, как можно легко заработать.
О. Сирота:
- В 90-е все девочки хотели быть проститутками.
Е. Афонина:
- Совершенно верно. А мальчики – бандитами.
О. Сирота:
- В 2000-е годы все хотели в Газпроме работать.
А. Сериков:
- Не слушайте, дорогие радиослушатели…
О. Сирота:
- Слушайте Сироту, Сирота говорит правду.
А. Сериков:
- …этот миф по поводу 90-х.
Е. Афонина:
- Давайте мы сейчас выйдем на улицу любого российского города и спросим молодого человека: «Ты хочешь работать на ферме?»
О. Сирота:
- И что он представит? Домик с навозом и коровник.
Е. Афонина:
- Мне здесь вспоминается реклама одной аптечной сети: «Ты что, больная?» Вот примерно то же самое, наверное, и будет.
О. Сирота:
- Знаете, у меня трактор с климат-контролем.
А. Сериков:
- Хорошо, что Олег это рассказывает, он должен этим заниматься постоянно. Поэтому виноват в первую очередь он, если человек на улице не хочет работать на ферме.
О. Сирота:
- Уж чего только я ни делаю, а они не идут.
А. Сериков:
- Вы мало делаете.
О. Сирота:
- Надо их просто наручниками пристегивать к этому трактору, чтобы не сбегали в полицию работать. Вот у меня самая большая психологическая травма. Мы мальчика два года растили, его родители у нас работают, говорили: иди, мы тебе образование оплатим. А он говорит: «Нет, я хочу в полицию».
А. Сериков:
- А если это его призвание?
Е. Афонина:
- Хотят ли работать наши подростки и молодежь? «Да, есть в России работающая молодежь» сказали 40%, «Нет, не хотят работать» сказали 60%. Вот таков итог нашей сегодняшней «Радиорубки».
А. Сериков:
- Мне кажется, по сравнению со стартовыми позициями даже неплохо.
