Армен Гаспарян: Запад продолжает промывку украинских мозгов в формате 24/7. Нам нужно тоже начинать
С. Мардан:
- У нас в эфире Армен Гаспарян, член Центрального совета Российского военно-исторического общества. Нынешняя ситуация, большие города превращены фактически в крепости. Люди являются там заложниками. Перед российском армией, казалось бы, неразрешимая дилемма. Оставим военную часть военным. Та самая денацификация, о которой Путин сказал в первой своей речи. Мы двенадцать дней назад представляли масштаб этой самой денацификации, которую в конечном счете нам придется проводить? Насколько эта идеология политического украинства глубоко проникла в людей?
А. Гаспарян:
- Вы удивительно точному человеку задали этот вопрос. Гаспарян – автор книги, вышедшей в 2017 году, «ДеНАЦИфикация Украины. Страна невыученных уроков». Книга, которая была даже закуплена Управделами Президента России для российских чиновников. Это первое описание всех этих процессов, сведенных вместе за сто лет.
Конечно, представление имели все о том, что из себя представляет радикальный украинский национализм. Конечно, держали перед глазами опыт Германии послевоенной. И та самая пресловутая денацификация, те пункты, которые содержались в этой программе, которые сработали, и, самое главное, те, которые не сработали, потому что такие тоже были. В полном объеме эту процедуру было невозможно изначально произвести. Можно было на каком-то уровне остановиться. И потом дальше уже смотреть, как это все будет происходить.
В 1964 году более 72 % сотрудников полиции Гамбурга до этого служили в полиции рейха. В том числе в гестапо. Это сложная тема. Понятно, что в Советском Союзе об этом не очень любили говорить. Потому что у нас была своя витрина – ГДР, где было попроще с этой точки зрения. А в ФРГ буксовало по полной программе.
Вот что недоучли до конца – это градуса остервенения, который получился в результате восьми лет безостановочной промывки мозгов. И учесть это было невозможно. При таком количестве дегенератов, которых у нас понавыпускали на всякие политические ток-шоу, на всякие эфиры в разных СМИ с криками о том, что это там еще двести лет будет территорией Советского Союза, там, если есть нацисты, то где-нибудь только во Львове, а на Донбасс их просто экспортировали из Ивано-Франковска. Вот это все привело к закономерному. Степень полной засады никто до конца не учитывал. Потому что опирались в том числе на общественное мнение. Это серьезная проблема.
Как из нее выходить? Необходимо прорабатывать очень серьезную программу денацификации. Она должна соответствовать условиям 2022 года, а не 1947-го. Потому что в 1947 году таких средств доставки информации, как сегодня, не существовало. По сути, было радио и были газеты. Кино еще можно считать как определенную ступень доставки информации. А сегодня у вас в каждом мобильном телефоне свое СМИ. Это надо учитывать.
Плюс к тому, если раньше, условно в 2012-2013 году, это, действительно, была радикально и мало привлекательная для украинского обывателя идеология, которая укоренилась только в пяти западных областях, а во всех остальных она существенно буксовала, то за эти восемь лет, когда ее сделали абсолютно стопроцентным мейнстримом, если у вас с утра до вечера звучит в медиа-пространстве одно и то же, она, конечно, стала в определенном смысле слова если не превалирующей в общественной мысли, то доминирующей над обывателем совершенно точно. И обывателю это все необходимо объяснять.
Кстати, проблема, связанная с гуманитарными коридорами, она ровно оттуда и вытекает. Потому что то, что исполняют добробаты и средства территориальной обороны, это есть не что иное, как стратегия отдельных подразделений СС в феврале, марте и апреле 1945 года. «Азов» это даже не скрывал. Они об этом открыто сказали. Вопрос в том, насколько мы готовы это объяснять. Это принципиальная сложность. По той лишь причине, что для этого необходимо, конечно, зачищать в том числе наше медиа-пространство. Необходимо проводить у нас внутреннюю гигиену. И всех этих клоунов с их размышлениями про то, что там еще двести лет будет Советским Союзом, их необходимо убирать с эфиров.
Сейчас та эпоха, когда на Украине, в том числе, очень внимательно смотрят за российскими медиа. Слушают, читают, смотрят. И, когда они видят этих врожденных олигофренов сусловской эпохи с этим бредом, это на них не оказывает вообще никакого воздействия. Для того, чтобы этот механизм заработал нормально, необходимо с ними говорить на нормальном человеческом языке. Им необходимо объяснять, что это за идеология, почему на протяжении ста лет всякий раз она приводила украинский народ к тотальному краху. Что во времена Директории и гетмана, что во времена Великой Отечественной войны. И, конечно же, сейчас.
Но это должны объяснять люди нормальные, без отсылки, что там написал Карл Маркс в 1849 году. Это ничего не даст сейчас абсолютно. Это пустая трата времени. Ничего вы этим не добьетесь. Людям надо объяснять по-человечески. Тогда будет результат.
С. Мардан:
- Вам не кажется, что наша зацикленность на двух еще советских тезисах, что мы один народ – братский, зацикленность на советском этапе истории совместной, где, с моей точки зрения, и произошло наиболее масштабное взаимопроникновение русских и украинцев друг в друга, до неразличимости, оно и задает вот этот часто тупиковый дискурс, про который вы говорите. Что люди просто боятся называть вещи своими именами. Они боятся говорить, что вот эта самая независимая Украина всегда, изначально, с восемнадцатого года была анти-Россией, и другой она быть не может.
А. Гаспарян:
- Вы тут абсолютно правы. В этом-то и проблема. Вы понимаете, главная засада здесь состоит в том, что, действительно, кроме как советского такого, уже полинявшего, заплесневевшего взгляда, ничего другого нет. В Советском Союзе у нас не было ни философии толком, ни политологии, ни социологии. У нас был только бесконечный ура-патриотизм суслово-епишевский. Хождение в массы. И всю историю украинского национализма, по сути, выкинули вообще на обочину, оставив вместо нее победоносное шествие советской власти. Извините, людям-то надо как-то объяснять это все.
Выросло поколение, которое суслово-епишевскую доктрину вообще не застало никоим образом. И которых воспитали на другой идеологии. На идеологии, характерной для украинской политической эмиграции. А противопоставить мы этому ничего не можем. Потому что у нас единицы людей вообще знают, о чем идет речь. Если у нас ряд есть деятелей, которые до сих пор с бЕндеровцами воюют. У них жители города Бендеры враги получаются. Это же катастрофа абсолютная.
Людям надо уметь объяснять: да, в этой истории есть было совсем не все гладко. Это чистая правда. История вообще не бывает чистой. История зачастую – это совсем не та сказка, которую вы привыкли смотреть, условно, в фильме про Щорса или Пархоменко. В жизни все было несколько сложнее. Ну так и не страшно это признавать. Надо научиться просто это делать. И тогда нам будет сильно проще. А если мы в ответ на их выкрики начинаем пороть какой-то бред образца 1973 года, к кому мы собираемся с этим достучаться? Надо все поменять. Должна быть выработана другая принципиально линия поведения.
То же самое с денацификацией. Когда в том числе в рамках денацификации рассматривались уроки истории в самых обычных германских школах, там же многие вещи просто подменялись, чтобы понизить градус. Условно, Фридрих Великий – это важная страница в истории.
Попробуем разобраться на примерах. Сколько лет вместе были Россия и Украина? Сколько великих уроженцев Малороссии оставило колоссальный след и колоссальное влияние оказалось на жизнь, будь то Российской империи, Советского Союза, даже сейчас – Российской Федерации? А мы о них говорим с украинцами? Когда мы последний раз что-то об этих людях рассказывали? Да мы сами о них ничего не знаем, потому что их нет.
С. Мардан:
- Мы их не отличали от русских. Даже включая Кирилла Разумовского. Все равно русский.
А. Гаспарян:
- Но теперь это две разные страны. Для того, чтобы вас услышали, вы должны оперировать примерами, которые будут им понятны. Если у вас, условно, есть гениальные уроженцы Чернигова, то и надо об этом говорить. О гениальных уроженцах Киева, об их позиции по отношению к русскому государству и русскому народу надо говорить. А когда мы об этом последний раз слышали? Мы же сами этого не делаем. Мы сами не пользуемся знанием, хотя знание – это одно из самых серьезных оружий. У нас это знание есть, надо его просто достать из кладовки.
Да, для этого нужны принципиально другие люди, которые будут знать, что они говорят, понимать, что они говорят. И находить этот путь к сердцам и умам. Эта старая прослойка комсомольцев эпохи раннего Брежнева для этого не подойдет совершенно. Потому что ничего, кроме этого заскорузлого бреда, они нести не будут, про двести лет Советского Союза еще предстоящих и все прочее.
Поэтому украинец среднестатистический не очень понимает, что происходит. Потому что он включает эти политические действия и что он слышит? Бред, который ожил из прошлого. Такое «возвращение живых мертвецов». Но жизнь ушла вперед. Надо объяснять людям на понятных примерах. Во Львове приняли даже на уровне местной своей львовской Рады решение о том, что Украинская православная церковь Московской Патриархии у них теперь чуть ли не террористическая организация. А у нас какой ответ на это был? Где наши специалисты, которые выйдут и расскажут им что-нибудь – про сестринскую церковь, про Соборы, про новомучеников? Вот это информационное пространство пустует. Потому что некому ничего говорить. Конечно, будут колоссальные сложности.
Поэтому лучшее, что мы можем и должны сейчас сделать в ситуации проведения специальной операции, это быстренько перестроиться на марше. Без раскачки. Потому что каждый день раскачки будет стоить нам дополнительных нервов и усилий в этой самой денацификации. И еще держите в уме, что наши «партнеры» тоже не молчат. Они продолжают промывку украинских мозгов в формате 24/7. Они будут бить в те болевые точки, которые мы стараемся не замечать. Это сложная штука. Тут необходимо начинать наступление. Для этого нужно, выражаясь языком первой мировой войны, собрать свою собственную Петровскую бригаду.
С. Мардан:
- Я постоянно вижу сюжеты, как российская армия входит в некий город и подчеркнуто не снимает жовто-блакитную тряпку, вот так бы я ее назвал. То есть уважительно относится к символам враждебного украинского государства. У вас тут не возникает некий когнитивный диссонанс?
А. Гаспарян:
- Нет. Объясню на простом историческом примере. Когда войска Бредова, это вооруженные силы России, Деникина в 1919 году освободили от петлюровской швали Киев, устроили парад. И там эти флаги не трогали. Потому что не до них было. Война шла. Это очень серьезная история. Не трогали ровно до момента, пока какой-то полубезумный очередной гайдамак не вышел, не сорвал русский триколор, не кинул его на землю и не начал его топтать. Вот на этом месте все быстро закончилось. Судьба этого петлюровского гайдамака была печальной. И после этого никаких жовто-блакитных флагов тут же не стало.
Поэтому я к этому отношусь сейчас с пониманием. Это сейчас не основополагающая задача. В процессе – да. А на что менять их?
С. Мардан:
- Это главный вопрос. А на что менять? Какая конфигурация вам представляется более-менее реальной?
А. Гаспарян:
- Я с этой точки зрения не очень подхожу. Потому что для меня есть единая великая и неделимая Россия.
С. Мардан:
- Мы в этом смысле с вами единомышленники.
А. Гаспарян:
- И вы понимаете, какой флаг я в этом смысле могу рекомендовать.
С. Мардан:
- Я и хотел, чтобы вы это озвучили со всей прямотой.
А. Гаспарян:
- Русский триколор. А Чернигов, Киев, Харьков – это что, не русские города? Николаев, Одесса. Но тогда флаг должен быть какой? Херсон тот же. Это русские города. Это должен быть русский триколор. Но вы же не будете там вешать флаг Украинской советской социалистической республики? А никакого другого нет. Есть либо флаг, придуманный КГБ для националистов – красно-черный. Есть гетманский жовто-блакитный. Есть флаг УССР. Есть исторический русский флаг, еще в скобках – династический флаг Романовых. Или тогда священная хоругвь Русской православной церкви. Ничего другого у вас нет. Я голосую за историю.
С. Мардан:
- Можно как вариант предложить хоругвь с образом Спаса Нерукотворного. И столицу перенести из Москвы в Киев.
А. Гаспарян:
- В Харьков.
С. Мардан:
- Это наши хотелки, мечтания имперцев. А теоретически хотя бы это возможно? Этот большой золотой миллиард – западный мир, с которым и идет настоящая война, для них это красная линия или нет – ликвидация Украины как государства?
А. Гаспарян:
- Я не думаю. Тут Черчилль вспоминается. Его в 1946 году спросили, как он оценивает государство Индию. Он сказал: какое это государство? Это территория. Украина – это не субъект политики, это объект. Это место, где надо биться до последнего украинца с Россией.
С. Мардан:
- Индо-пакистанский конфликт.
А. Гаспарян:
- Не приведет к успеху? Ничего страшного. Там еще есть оазисы русофобии. Там есть Прибалтика в полной комплектации, есть Польша. Потеря невелика. Но Россию надо на зубок попробовать, на слабо, как говорили в детстве во дворе. Попробовали – не вышло.
С. Мардан:
- Спасибо.
Понравилась программа? Подписывайтесь на новые выпуски в Яндекс.Музыке, Google Podcasts или Apple Podcasts, ставьте оценки и пишите отклики!
Мардану это очень важно, так как чем больше подписчиков, оценок и комментариев будет у подкаста, тем выше он поднимется в топе и тем большее количество людей его смогут увидеть и послушать.
