Денис Майданов будет баллотироваться в Госдуму. Зачем деятели культуры рвутся во власть?
Ю. Грымов:
- Здравствуйте. Это программа «Культурный код». Сегодня мы думали, какую взять тему, и она сама пришла. Смотрим лист новостей и видим, что все больше и больше деятелей культуры, искусства идут в Госдуму. А зачем деятели культуры рвутся во власть? Я сам представитель культуры, 30 с лишним лет этим занимаюсь и, мне кажется, чувствую людей, которые находятся в профессии, в культурной среде и т.д. И вдруг многие решают идти в Госдуму.
Сегодня мы пригласили для разговора Александра Борисовича Шатилова, политолога, декана факультета социальных наук и массовых коммуникаций Финансового университета при правительстве РФ. Александр, сегодня редакций деятель культуры не говорит о своем желании баллотироваться в Госдуму. Почему это стало так просто – выдвинуть свою кандидатуру? И почему общество сегодня готово прислушиваться к актерам, спортсменам, блогерам, рассуждающим о политике? Как вы думаете как специалист, почему это движение наметилось? Или я преувеличиваю?
А. Шатилов:
- Мне кажется, отчасти преувеличиваете. В том плане, что действительно, сейчас наблюдается такой массовый забег, что называется, представителей культуры, науки и искусства, спортсменов и т.д. в большую политику. Это сродни такому же наплыву где-то нулевых годов, когда тоже редкий деятель культуры и искусства и редкий спортсмен не пытался баллотироваться либо в Госдуму, либо хотя бы в какие-то Думы региональные. Дима Билан, напомню, в свое время пытался баллотироваться даже в Белгородскую областную Думу непонятно зачем и почему, но, видимо, это была часть то ли его сценического образа, то ли его попытка подогреть интерес к своей персоне.
С другой стороны, мне кажется, в этом есть определенное веяние времени. Потому что если мы посмотрим сейчас на мировую политику, то массовая политика становится все более и более фейковой, все более и более виртуальной и все более и более неполитичной, я бы сказал. Потому что профессиональные политики, если они будут такими серьезными, сосредоточенными и застегнутыми на все пуговицы, они никогда не выиграют несколько иные сейчас, на мой взгляд, общественные тренды. Поэтому даже политики пытаются как-то соответствовать общественному вкусу как раз начала XXI столетия. А что уж говорить о популярных персонах, которые пытаются использовать свою популярность для того, чтобы нарастить себе какой-то дополнительный политический, аппаратный и прочий капитал. Тем более что чаще всего пробуют свои силы в политике деятели культуры, которые уже раскручены, а некоторые, что называется, находятся на сходе, просто хотят, видимо, себя поискать в несколько иной сфере и попытаться, может быть, найти для себя какую-то новую нишу.
Ю. Грымов:
- Александр, вы сказали слово «фейк». То есть некое фейковое отношение к деятельности, и люди так к этому относятся, политика все больше и больше превращается в шоу-бизнес. Правильно я понимаю?
А. Шатилов:
- Да.
Ю. Грымов:
- Но не кажется ли вам, что это странно? Что-то я не припомню, чтобы кто-нибудь из деятелей искусства решил в зрелом возрасте (а люди, которые идут в Госдуму, это все-таки люди уже зрелые) пойти в медицину. Потому что в медицине нужны фундаментальные знания, без этого не получится. А получается, что политик сегодня на грани этого фейка – больше хлопотать лицом, нежели принимать какие-то важные решения для страны. Неужели все так печально?
А. Шатилов:
- Юрий, я бы здесь вел речь не вообще о политике, а о массовой политике. Потому что я бы очень четко разделял политику на элитарную и, что называется, настоящую, чисто конкретную, и такую массовую, фейковую шоу-политику, в которой вполне себя может попробовать фактически любой гражданин. Просто у многих не хватает какого-то своего личного ресурса и возможностей, для того чтобы туда пробиться. Сейчас есть популярные тиктокеры, я думаю, они тоже через некоторое время будут пытаться попасть в Госдуму или куда-то еще.
Ю. Грымов:
- Вы сказали, что есть политика элитарная, есть чисто конкретная. Чисто конкретная – это что такое, это, типа, 90-е?
А. Шатилов:
- Чисто конкретная, элитарная, в которой…
Ю. Грымов:
- Нет, элитарная – это одно, а чисто конкретная?
А. Шатилов:
- Нет, элитарная и чисто конкретная – я имею в виду, конечно, не в духе лихих 90-х, а имею в виду, чисто конкретная с точки зрения того, что где реальная политика, там присутствует реальное влияние, реальные деньги. И там уже ведется, скажем так, борьба за ресурсный потенциал. А что касается каких-то депутатских мандатов и так далее, то зачастую это некая определенная игра, такой старинный, можно сказать, не только российский, но и мировой обычай – поиграть в такую массовую политику.
Ю. Грымов:
- Ну, поиграть – это все-таки довольно резко звучит. Поиграть в театре не у всех получается. Потому что человек выходит на сцену, и все понятно про этого человека, про этого режиссера, и спасибо за внимание, билеты не продаются, и все уходят из зала. А в политику, получается, можно вот так «поиграть»?
А. Шатилов:
- Ну, играют обычно те, кто уже привык играть, привык работать на зрителя, на популярность. Поэтому у них лучше, чем у других, получается поиграть. Причем, я могу сказать, что это не только российский феномен. Я смотрел, например, выборы в Конгресс США, видел, что там тоже шла масса людей, что называется, из серии кнопкодавов, которые не стратегические депутаты, миссия которых – избраться и нажимать кнопку в соответствии с рекомендациями главы фракции.
Ю. Грымов:
- Надо только оговориться, Александр, за приличную заработную плату. Нельзя забывать, что депутат получает приличную заработную плату. Это же не просто красная кнопка, которая по команде нажимается. Вы сказали, что некоторые идут в политику, когда у них угасание популярности. Я не помню сколько, но, наверное, 450 тысяч получает депутат сегодня в России?
А. Шатилов:
- Там есть как оклад, так и определенные премиальные, везде могут быть разные цифры.
Ю. Грымов:
- Ну, примерный доход?
А. Шатилов:
- Да, минимум – где-то в этом районе.
Ю. Грымов:
- Смотрите, 30 лет новой России. Вы правильно сказали, в 90-х годах много пришло туда творцов, и были очень уважаемые люди – и Басилашвили, и Марк Захаров… Я сам все это помню. Но они распрощались с этой деятельностью и стали заниматься тем, чем они занимались всегда. Неужели сегодня мы не наелись тем, что называется «дайте порулить»? Мне хочется, чтобы приходили в профессию (как в медицину, так и в политику) люди, которые готовы служить, работать и получать образование соответствующее. Что значит законотворчество? С одной стороны, это знания, но также и талант. Неужели вы думаете, что сегодня избиратель готов просто голосовать за человека из телевизора?
А. Шатилов:
- Ну, здесь не обязательно человек из телевизора, я думаю, он готов голосовать за человека со сцены, за человека с арены, даже за человека из интернета. У меня такое ощущение, что как раз избиратель стал гораздо менее, что называется, квалифицированным. Даже если мы берем 90-е годы, невзирая на то, что это был период, мягко говоря, кризисный, но там все-таки избиратель частенько был более критично настроен к своим избранникам, нежели современный избиратель. И еще раз подчеркиваю, что это касается не только Российской Федерации, это касается практически всех стран мира. Честно говоря, мы здесь находимся в определенном общемировом тренде, где в парламентах есть некое ядро из стратегических депутатов, человек так 35-40, а остальные как бы на подтанцовке, депутаты вспомогательного плана, которые своим голосованием…
Ю. Грымов:
- Можно сказать, что эти самые депутаты от культуры, то есть люди, которые узнаваемы, могут являться таким отвлекающим щитом, они могут отвлекать от каких-то серьезных проблем и, скажем так, развлекать от имени государства?
А. Шатилов:
- Отчасти это так. Сейчас же масса ток-шоу всяких, иных развлекательных мероприятий. И их главная задача – развлекать и как-то отвлекать, что называется.
Ю. Грымов:
- Я вижу, что на эти ток-шоу все больше и больше стали приходить политики. Там уже очень мало артистов.
В Госдуме люди работают…
А. Шатилов:
- Ну, смотря что считать работой.
Ю. Грымов:
- В театре есть понятие – служить театру. В театре служат. А в Госдуме работают. Это же принципиальное отличие, даже в этом обороте, отношении к этому. И когда деятели культуры идут туда, мы говорили, они могут являться неким щитом, отвлекать, развлекать, хотя на всевозможных ток-шоу сегодня уже в основном присутствуют политики.
А. Шатилов:
- Ну, в преддверии выборов грех не воспользоваться такой ситуацией, поэтому у них есть определенная насущная потребность, насущный интерес, на мой взгляд, раз они на ток-шоу присутствуют.
Ю. Грымов:
- А вы не думаете, что просто перевесило то, что вы говорите, что политиками сегодня стали представители шоу-бизнеса, такие рок-идолы. Если посчитать, сколько говорится о политиках в СМИ и сколько говорится про музыкантов, артистов и так далее, мы поймем, что про политиков говорится гораздо больше. Мы знаем, есть школа президента, есть школа премьер-министра, а вот школы Министерства культуры нет.
А. Шатилов:
- Вы, наверное, имеете в виду кадровый резерв?
Ю. Грымов:
- Да.
А. Шатилов:
- Кстати, хороший вопрос. Потому что, на мой взгляд, культура сейчас, особенно в условиях господства политики мягкой силы, как внутренней, так и внешней, действительно требует подготовки определенного кадрового резерва и определенной подготовки наследников для ныне действующих представителей творческого сообщества. И то, что у Министерства культуры нет кадрового резерва, наверное, это минус скорее, чем плюс.
Ю. Грымов:
- Конечно. Об этом говорит и министр культуры. Мой театр «Модерн» относится к московскому департаменту культуры, и я вхожу в совет худруков Москвы, и этот вопрос стоит очень остро. Кадрового состава практически не существует. К чему я клоню? Может быть, многие деятели культуры уже наплевали на свою деятельность и сказали: слушайте, если все через политику – политики популярны, политики известны и вроде бы там большие деньги, - может быть, люди перекрашиваются, меняют профиль, чтобы просто зарабатывать деньги?
А. Шатилов:
- Знаете, с учетом того, сколько сейчас получают некоторые актеры (прежде всего, те, кто снимается в кино), сейчас даже у относительно солидного депутата Госдумы зарплата все равно будет меньше.
Ю. Грымов:
- Александр, здесь вы заходите на территорию, в которой я тоже как бы академик. Мне кажется, нужно смотреть, как говорится, среднюю температуру по больнице. Когда вы берете пример десятерых прекрасных актеров, которые очень популярны, и им платят приличные деньги за один съемочный день, а если взять по стране? Сколько получает актер театра в городе Санкт-Петербурге или в городе Орле, сколько актер получает в маленьком театре на 50 мест где-нибудь у метро «Перово» в Москве? Это очень разные истории.
А. Шатилов:
- Юрий, я здесь как раз не имею в виду этих людей, которому что действительно многие люди служат театру, служат Мельпомене, служат искусству, но почти задаром, как и во многих других, скажем так, некоммерческих профессиях. Но мы обычно сталкиваемся с тем, что в политику идут люди достаточно раскрученные, состоявшиеся и состоятельные. Поэтому здесь я имею в виду этих людей, которым там с точки зрения финансов, наверное, ловить особо нечего. Мне кажется, они идут скорее для поддержания своей актуальности, чтобы быть, что называется, в картинке, в экране, в ящике, чтобы где-то светиться на определенных парадных мероприятиях, по большому счету, чтобы о них не забывали. Это скорее пиар, нежели стремление заработать деньги.
Ю. Грымов:
- Вернемся к творцам. Любой творец – это все-таки субъективное начало. Гоген рисовал так, Пикассо – так, Суриков – так, Лев Толстой – так писал свои произведения, Бунин – так. Это субъективное начало и культ этого (в хорошем смысле слова) Я. Это очень важно, за это мы любим этих художников. А политик, мне кажется, стремится к объективности. Потому что, как врач, он должен как минимум не навредить. Так вот, получается, что человек в зрелом возрасте переходит из творца в политику, где он был все время в понятии Я. А политик должен думать про Мы. Или я что-то не понимаю?
А. Шатилов:
- Довольно интересный парадокс вами отмечен. Действительно, раскрученные люди, они достаточно эгоцентричны, поэтому им перестроиться на «мы», конечно, сложно. Их задача, на мой взгляд, с точки зрения тех партий, которые их привлекают к сотрудничеству, не в том, чтобы они работали, что называется на «мы», работали на избирателя (тут найдутся рабочие лошадки), а чтобы они пиарили эти партии, служили лицом тех или иных политических структур и зарабатывали им дешевую (или, наоборот, недешевую) популярность в глазах общественности. Мне кажется, в этом смысл. Потому что, действительно, свое Я, свое эго преодолеть им будет крайне сложно.
Ю. Грымов:
- Да невозможно.
А. Шатилов:
- Знаете, есть такой встречный запрос избирателя. В условиях некого усреднения, которое наблюдается у нас, у многих избирателей есть запрос на некого героя, на яркую личность.
Ю. Грымов:
- Александр, мы говорим о новых людях, которые приходят в политику. Я слышал недавно, что будет баллотироваться Сергей Зверев, шоумен, стилист, Боня (это не кличка, это фамилия этой блогерши, телеведущей). Знаете, что я заметил? Вроде бы новые лица, но, смотрите, практически у всех новоиспеченных депутатов, которые собираются туда идти, как минимум есть два пункта – воспитание патриотизма и уважение к прошлому своей страны. Но мне кажется, что у нас это происходит (воспитание патриотизма сейчас и в школах). Получается так, что приходит новый человек, но все равно у него есть то, что есть у других депутатов, что уже давно есть в стране, есть уже даже в системе образования. Почему там нет каких-то очень оригинальных пунктов? Это что, стратегия или страх?
А. Шатилов:
- С одной стороны, действительно, звездам заморачиваться насчет идеологических и политических проблем не с руки, потому что многие из них, если говорить честно, психологически далеки от политики, от идеологических вопросов, от политической теории и практики. Поэтому они стараются не вдаваться в подробности и просто копируют зачастую такие стандартные схемы, стандартные лозунги, стандартные некие приоритеты, которые вроде бы должны… Ну, кто будет против патриотизма выступать? Вроде как и нормально. Кто будет выступать против духовных ценностей? Все – за. Поэтому они предпочитают копировать все эти моменты. Они стараются избегать политических дискуссий, чтобы не продемонстрировать, скажем так, не очень глубокое владение предметом своего нового трудоустройства. В общем и целом, это не их политические вопросы, поэтому, мне кажется, они просто действительно стараются не столько выступать в качестве идеологического депутата, сколько в качестве, скажем так, такой витрины той или иной политической партии.
Ю. Грымов:
- Большое спасибо, Александр Борисович.
Александр Борисович закончил разговор на том, что все равно деятели культуры – это некая витрина для политики. Мы в программе «Культурный код» пытаемся разобраться в этих причинах и зовем компетентных людей. И мы пригласили Евгения Владимировича Герасимова, актера театра и кино, режиссера, народного артиста РФ, председателя комиссии Мосгордумы по культуре и массовым коммуникациям.
Евгений, Александр Шатилов сказал, что артисты все равно – это некая витрина. Евгений, вы уже 20 лет в политике?
Е. Герасимов:
- У тебя точные данные.
Ю. Грымов:
- Евгений, вы почувствовали, что за это время… Вот мы берем 20 лет. Евгений Герасимов пришел в Госдуму, и вот сегодня 20 лет. Что произошло с Женей Герасимовым, что Женя приобрел, работая 20 лет в политике, с политиками? Что с ним случилось как с творческой единицей?
Е. Герасимов:
- Во-первых, я хочу сказать, что для меня важно, не что Женя приобрел, а что Женя сумел дать и что Женя сумел сделать. Женя за это время сумел сделать очень многое, и не только в культуре, но и в образовании, в городском хозяйстве и т.д. Говорить о том, что за чем приходит, это в принципе дело каждого, и пусть каждый в этом смысле отвечает за себя. Возможно, у людей есть своя гражданская позиция, и они в это непростое сегодняшнее время не хотят ее скрывать.
Я могу говорить о себе. Я в 2001 году оказался в Московской городской Думе. Видимо, не случайно. Потому что всю свою сознательную жизнь я занимался поддержкой, помощью и социальными вопросами. В принципе ты должен был бы это знать, поскольку ты тоже человек неравнодушный, имел отношение и к Союзу кинематографистов, и ко многим другим делам. Ты знаешь, что я один из основателей Гильдии актеров кино России. В самые трудные времена для артистов, в те годы, когда даже про Крючкова забыли, забыли ему пенсию дать, мы с Женей Жариковым этим занимались.
Тогда, когда я стал главным, по существу, основным руководителем Третьего творческого объединения студии Горького, мне Ростоцкий передал его, я руководил 14-тысячным коллективом Третьего творческого объединения. И помимо творческих вопросов, мне приходилось решать и социальные вопросы, проблемы домашние, любые – больница, детский пионерский лагерь, квартира и т.д. Я этим занимался и в Союзе кинематографистов. Мне сказали: попробуй, если тебя люди выберут, у нас такого человека, который занимался бы и социальными, и культурными вопросами, в Думе нет. И я оказался в Думе.
Маленький пример. В предыдущем созыве (ну, за нами же смотрят, кто сколько приемов населения провел, сколько положительных откликов, отзывов и решений вопросов) смотрели, сколько мне удалось сделать. 18 тысяч только письменных обращений у меня было. 75% вопросов, считалось, я решил положительно. Как ты считаешь, результативно это? В принципе я считаюсь одним из самых результативных депутатов.
Ю. Грымов:
- Женя, мне очень интересно, как Евгений Герасимов, актер… Понятно, что переход был плавный – Союз кинематографистов, общественная деятельность.
Е. Герасимов:
- Я тебе еще добавлю. Да, конечно, здесь во многом еще и режиссура, и то, что я человек очень четкий, конкретный, я закончил физико-математическую школу практически с отличием. Руководя творческим объединением, я ни разу не потратил лишнего рубля, график не изменил и т.д. Это все очень важно, но уметь разбираться в бюджете, уметь помогать людям… Ну, это не значит, что я бросил совсем. Первый и даже второй созыв я отказался и от театра, и от кино. Тогда, когда я уже освоился, у меня хорошие помощники, я снял и 8-серийную картину, и 4-серийную картину, и снялся в нескольких картинах, сейчас играю в лучшем театре (ну, твой тоже хороший, один из лучших)…
Ю. Грымов:
- Передача у нас посвящена деятелям культуры, которые во власти. Евгений, я абсолютно согласен, потому что знаю, что ты делаешь.
Е. Герасимов:
- Я отличаюсь от многих других, кто идет во власть. Потому что я не просто человек культуры, который защищает культуру. Я могу сказать, что во многом благодаря мне у нас сегодня существуют библиотеки. Их хотели уничтожить, отдав их малому (или большому) бизнесу. Я сделал все, чтобы они стали такими, как они сегодня – интернет-центрами и т.д. Ты знаешь, что на последнем обсуждении бюджета мной внесены поправки в несколько миллиардов, чтобы сумели закончить реконструкцию и капитальный ремонт нескольких театров? А так это было бы заморожено.
Ю. Грымов:
- Конечно, я все это знаю. Я про другое хочу сказать. Допустим, 20 лет. Я знаю, что Евгений делает, и сколько раз мы вместе были на всевозможных «круглых столах». Это очень важный момент. Но мне очень интересно, Евгений Герасимов пришел первый день в Госдуму. Как на него смотрели будущие коллеги-депутаты, на человека, которого видели по телевизору, на сцене? Какое было отношение?
Е. Герасимов:
- Знаешь, я умею владеть и аудиторией, и теми депутатами, которые тоже были вместе со мной избраны. Я не просто выходил к трибуне прочитать стихи, я выходил с законопроектами. Кстати, одни из самых первых моих законопроектов касались здравоохранения. У меня очень хорошие помощники, я сумел организовать мощный штаб. И даже по здравоохранению я внес такое количество поправок в бюджет, которые (без ложной скромности) не внес ни один другой депутат.
Конечно, меня знают, ко мне, видимо, особое отношение. Потому что, как ты, так и я, мы умеем разговаривать, умеем выстраивать свою мысль и в принципе себя в том пространстве, в котором мы находимся.
Ю. Грымов:
- Я смотрю на Госдуму, на городскую Думу, я вижу, там есть спортсмены, артисты. А у вас там есть какая-то клановость (в хорошем смысле слова) – вот это тусовка спортсменов, они вместе в курилке и стоят, а вот здесь артисты тусуются? Это есть или нет?
Е. Герасимов:
- Я думаю, что в силу того, что в Московской городской Думе 45 человек, у нас такой тусовки нет. Ты знаешь, что помимо того, что я народный артист, я еще очень неплохой спортсмен, я мастер спорта по легкой атлетике, кандидат по конному спорту и авторалли и черный пояс и пятый дан по каратэ. Здесь есть и спортсмены. Но объединяют людей другие интересы, позиция их по тому или другому вопросу, партийные позиции тоже объединяют.
Вот у меня недавно был день рождения. В моем кабинете собрались все – и левые, и правые, и остальные. Все собрались поздравить меня.
Ю. Грымов:
- Можно сказать, что человек культуры приходит в политику, для того чтобы всех объединить?
Е. Герасимов:
- По крайней мере, у меня это получается.
Ю. Грымов:
- У меня вопрос как к режиссеру и как к человеку, который уже 20 лет в политике. По какому сценарию будет разворачиваться политическая картина в нашей стране в ближайшие годы?
Е. Герасимов:
- Я думаю, что политическая картина не сильно изменится по сравнению с тем, какая она сегодня существует. Объясню почему. Да, у нас есть возможность открыто говорить, выступать, у нас спектакли, которые идут в разных театрах, имеющие разные жанры, разную направленность. То есть зритель может по желанию прийти и посмотреть именно тот спектакль и в тот театр, в который он захочет прийти. Но нас все-таки стабилизирует понимание, что такое (пусть это громкие слова) твоя Родина, что такое твоя история, твоя личная история, история твоей страны. Да, мы живем в очень непростое время, мы видим, что нас со всех сторон как бы обступают. Но политическая картина в нашей стране я не думаю, что изменится, поскольку у нас есть лидер, это Владимир Владимирович Путин, и большинство прекрасно понимает, что он отражает мнение большинства. И он является в данной ситуации тем притягивающим и в то же время ответственным лицом, которое не допустит каких-то таких глобальных изменений.
Ю. Грымов:
- Мы говорим про то, что люди культуры рвутся в политику. Может быть, у всех перед глазами яркий пример президента Украины, когда Зеленский (артист, комик, шоумен) стал президентом? Может быть, кто-то надеется занять эту должность после Владимира Владимировича?
Е. Герасимов:
- Я думаю, это шутка. Потому что пример Зеленского достоин журнала «Ералаш», к сожалению. Я думаю, что именно какая-то гражданская позиция. Единственное, может быть, не все понимают, насколько это трудно и какой это кропотливый труд, что от многого нужно отказаться. Я сказал, что первый и второй созыв я не снимал, не играл в театре и не снимался. Но этому надо учиться. Я, например, могу сказать, что немногие в Думе (по крайней мере, в московской) так хорошо умеют разбираться в бюджете, как я. Я знаю, что мы утверждаем и что мы контролируем. Разные люди, я не хочу за них отвечать. И некоторые фигуры, конечно, для меня выглядят не очень убедительными, странными.
Ю. Грымов:
- Как ты смотришь на людей, которые окружают тебя, которые хотят идти в политику или уже так? Они депутатство воспринимают больше как привилегию или как миссию?
Е. Герасимов:
- Разные.
Ю. Грымов:
- А в основном?
Е. Герасимов:
- Среди моих коллег в основном это профессионалы в своем деле. Многие из них на своей основной работе зарабатывали значительно большие деньги. Сейчас, вы видите, есть возможность оставаться на своей основной работе, потому что сегодня разделены полномочия депутатов, кто на постоянной основе, кто не на постоянной основе. Ну, разные люди есть. Видимо, у каждого свое, я за них не хочу отвечать, но костяк Московской городской Думы достаточно крепкий (как профессионалы).
Ю. Грымов:
- Очень много обсуждают такую тему, как разрыв поколений. Он же происходит всегда. Меня всегда интересовало, на эту тему озадачены люди в политике, понимая, что что-то происходит? Ты, наверное, слышал, что Моргенштерн теперь работает в отделе маркетинга в известном банке. Нет ли тенденции того, что Моргенштерн станет отвечать за культуру в городе Москве?
Е. Герасимов:
- Пути господни неисповедимы. Но, знаешь, по крайней мере, мне (я думаю, и тебе) этого очень не хотелось бы. Но кто знает? Не я за это отвечаю, но за то, что я отвечаю, я отвечаю, а за это голосуют мои избиратели, за то, как я отвечаю.
Ю. Грымов:
- Видишь, как получается. Если у человека много прослушиваний, много лайков и так далее… Сегодня оценка успеха у кого-то существует через такое измерение. Значит, он что-то понимает. Я не понимаю то, о чем он поет. Возможны ли такие яркие люди в политике?
Е. Герасимов:
- Совсем недавно в политику пошел наш известный питерский человек. Видишь, он все-таки далеко-то не дошел, в президенты он не движется. А по популярности вполне мог бы претендовать. Я думаю, что, конечно, этого быть не должно. Нужно разделять понимание компьютерной популярности и его реальной популярности в результате того, что он в жизни сделал.
Ю. Грымов:
- Спасибо, Евгений.
Понравилась программа? Подписывайтесь на новые выпуски в Яндекс.Музыке, Apple Podcasts, Google Podcasts, ставьте оценки и пишите комментарии!
